Итак, в штрих-коде нет сатанинского числа 666.
Поскольку же во многих своих лекциях и в своей книге “О нашем поражении” я говорил иное – считаю своим долгом попросить прощения у моих слушателей и читателей за то, что вводил в заблуждение, будучи сам обманут недостоверной информацией, не потрудившись проверить ее у специалистов не-богословов.
Эту ошибку повторил, к сожалению, даже Синод – причем не только русский, но и греческий и украинский… Из этой неприятной истории мне все же представляется возможным извлечь пользу. Ведь на ошибках – учатся. Первый урок очевиден: это напоминание нам о том, чем православные отличаются от католиков. У нас нет безошибочно-непогрешимых инстанций. И афонские монахи, и “старцы”, и Патриархи, и Синоды могут ошибаться. Поэтому быть православным и сложнее и рискованнее: здесь больше предоставлено на личную ответственность и свободу каждого верующего…
Второй урок тоже понятен: церковным проповедникам стоит с крайней осторожностью выходить за пределы своей богословской компетенции, давая оценку и толкования тем или иным событиям, происходящим во внецерковном мире, в мире экономики и политики, культуры и технологии. Хотя тревога со штрих-кодами оказалась ложной, но судьбы–то наши “старцы” ломали людям всерьез, понуждая уходить с работы и даже убегать из родных мест (в книге “О нашем поражении”, даже исходя из предположения, что в штрих-коде есть шестерки, я приводил аргументы в пользу более спокойной реакции)…
Угроза, которую мы видели в символике штрих-кода, оказалась необоснованной. Но неверность аргумента, подобранного для защиты некоторой позииции, не означает безусловной неверности самой этой позиции. Аргумент может оказаться неубедительным и излишним – но он все же может обосновывать вполне справедливое утверждение. Если я, например, скажу, что нельзя добавлять в пищу мышьяк на том основании, что в Библии нет заповеди, которая предписывала бы поедание мышьяка, то я с помощью легковесного довода буду отстаивать все же верный тезис. Историки же науки в таких случаях вспоминают, что аргументы, высказанные Иоганном Кеплером при обосновании им его знаменитых астрономических законов, не выдерживают критики с точки зрения современных стандартов научного мышления…
Так что же, помимо неправильно истолкованной нами символики, тревожит нас в создании системы компьютерного учета как товаров, так и людей? Введение компьютерного учета доходов и трат населения, электронных документов, удостоверяющих личность и фиксирующих все ее перемещения, означает, что на наших глазах создается такая технология контроля над личной жизнью человека, которая может послужить опорой для невиданной прежде тирании. Штрих-коды и электронные деньги, компьютерные удостоверения личности и проездные документы делают частную жизнь прозрачной. И если однажды государство снова решит, что оно знает, как “правильно” верить, жить, какие “правильные” книжки надо читать и “правильные” мысли думать – то оно будет иметь в своих руках такую информацию о людях, которую не могла предоставить в распоряжение диктаторов прошлого никакая тайная полиция…
И вот в этой перспективе беспокойство церковных людей обоснованно. И очень важно, что его выразило и поддержало послание Синода. Принятием этого послания Церковь радикально меняет перспективу, в которой она обычно оценивала перемены, происходящие в общественной жизни. В течение пятнадцати веков - от императора Константина Великого до императора Николая Второго - Церковь была рядом с властью и все те изобретения, с помощью которых государство рассчитывало обеспечить более полный контроль над жизнью граждан, Церковь рассматривала как средство расширения своего влияния и поддерживала... Но опыт ХХ века научил нас смотреть на происходящее не глазами властей, а глазами гонимых. И потому принятие этого послания можно считать уроком, вынесенным из поры советских гонений. Церковь предостерегает: на наших глазах складывается механизм, который позволит более жестко контролировать жизнь людей, чем докомпьютерные и дотелевизионные "колесики, винтики и рычаги" сталинского аппарата....