Глава 22
Самара
Лино вздохнул, вставая со своего места на стуле у острова, когда раздался звонок в дверь. Он, казалось, был полон решимости заняться работой, избегая меня, когда я сидела на диване и читала, и предпочитая быть на кухне. Это было необычно для него, учитывая, как у меня сводило живот, а разлука вызывала необычное чувство слез. Дело дошло до того, что реклама ювелирных изделий могла вывести меня из себя. Я знала, что маячит на горизонте, и ненавидела это так же сильно, как любая женщина. Я могла видеть его через арочный дверной проем, но только если поворачивалась всем телом, чтобы посмотреть на него. Я делала это чаще, чем хотела бы признать, наслаждаясь тем, как его лоб слегка морщился, когда он сосредоточивался на том, что занимало его время.
Я могла только представлять, что это было. Явин держал меня в неведении так же, как и Лино, но я тоже не была совсем уж наивной или идиоткой. Я знала, что они преступники или, по крайней мере, связаны с преступниками. Я надеялась, что они чисты на руку, но лучшим способом помочь им, что бы они не делали, было оставаться в неведении и дать им передышку от всего этого. Узнав правду, я боялась, что потеряю Лино. Что он больше не будет видеть меня отдельно от жизни, которая, как я знала, часто тяготила его и заставляла эти заметные морщинки, во внешних уголках его глаз, проступать раньше, чем следовало бы.
Они нисколько не умаляли его протрясающей внешности, и каким-то образом, несмотря на них, он не выглядел старше, чем был на самом деле. Я просто знала его достаточно хорошо, чтобы распознать их по мере их появления, потому что за всю мою жизнь он был моим любимым человеком, на которого я смотрела. Мое любимое зрелище в мире, и мне нравилось, что он был первым, что я видела утром, и последним, что видела ночью.
— Самара, детка! Где ты? — взвизгнула подруга Айвори, Сэйди, торопливо поцеловав Лино в щеку, когда поспешила в дом и на мгновение оставила его барахтаться у двери.
— Что я сделал? — спросил он у потолка, закрывая входную дверь. — Поскольку у тебя есть гость, который будет развлекать тебя, я просто перенесу это в свой кабинет и дам вам немного уединения, — сказал Лино, повернувшись ко мне. Он смотрел на Сэйди с фальшивым раздражением, но тепло, которое он подарил мне, когда вошёл в гостиную и коротко поцеловал меня, дало мне понять, что он рад, что у меня есть друг, с которым можно пообщаться. Кто-то проверяет меня.
— Я не могу поверить, что ты не позвонила мне! Мне пришлось узнать новости от Айвори, когда я болела за вас двоих на протяжении десятилетий, скажу я тебе.
— Это были сумасшедшие несколько дней, — призналась я, потирая ладонью затылок. С волосами, собранными в пучок на макушке, и с очками на лице, я чувствовала себя дезориентированной. Сэйди почему-то всегда выглядела безупречно, даже когда появлялась без макияжа.
— Ладно, сучка, ты прощена, покажи мне кольцо! — взвизгнула она, плюхаясь на диван рядом со мной. Она выхватила книгу у меня из рук, положив в неё закладку с журнального столика — очень предусмотрительное действие, которое не позволило мне вцепиться ей лицо. Затем она перевернула мою руку, уставившись на три кольца на моем безымянном пальце.
— Боже мой, они прекрасны, — прошептала она.
— Правда? Он молодец.
— Ну да, говорю тебе, только лучший ювелир для Белланди. Как тебе супружеская жизнь?
Я рассмеялась ей в лицо, потому что, кроме редких поцелуев и объятий по ночам, между мной и Лино ничего не изменилось. Он был всем, чего я только могла желать от партнёра, но он всегда был таким.
— Это хорошо. То есть, я уверена, что ты знаешь, что это были не совсем обычные обстоятельства, но мы делаем все возможное. Надеюсь, со временем мы сможем перейти на новый уровень, но пока это работает.
— У вас не было секса? — прошипела она. — Я была уверена, что ты уже упаковала и пометила это дерьмо, девочка!
Покачав головой со смехом, я решила признаться Сэйди в правде. Учитывая ее род занятий, я хотела спросить ее кое о чем, и подозревала, что это потребует от меня честности. К сожалению.
— Так и сделаю. Я просто думаю, что мне нужно время, чтобы дойти до этого. Он дает мне это время, но я не знаю, как сказать ему, когда решу, что готова.
— Тебе нужно время, чтобы к этому прийти? Самара, ты хотела трахнуть этого мужчину с тех пор, как достигла половой зрелости, — поддразнила Сэйди, изучая мое лицо, когда я не засмеялась. Это не было похоже на то, что она сказала неправду. Так и было, даже если это было не так уж несерьёзно, как сказала Сейди.
Я была одержима им. В подростком возрасте каждый раз, когда я видела, как он без рубашки идет поплавать в бассейне, мне казалось, что мои яичники схлопнулись, и мне пришлось сказать им отвалить.
— Коннор причинил мне боль, — поспешно призналась я. — Я еще не пережила это, и не знаю, переживу ли когда-нибудь. Если бы это был кто-то другой, а не Лино, я бы даже не подумала об этом.
Она прищурилась, внезапно став серьезной, когда попыталась прочесть между строк. Ее ноздри раздулись, а челюсть напряглась, когда она поняла это.
— Этот гребаный кусок дерьма, — прошипела она. — Он уже мертв? Я хочу пнуть его труп.
Только Сэйди могла заставить меня рассмеяться в лицо моим демонам, и я наклонилась вперед, пока мое лицо не коснулось ее плеча и не заглушило звук.
— Еще нет.
— Хорошо. Мне бы очень не хотелось, чтобы он разлагался и прочее дерьмо. Мне не нужна эта мерзость, контрой является Коннор, на моих туфлях. Моя обувь чертовски красива для его внутренностей. Даже мои спортивные кроссовки, а я клянусь, иногда они уже пахнут мертвечиной.
— Спасибо, — прохрипела я ей в плечо, зная, что она выставила свою нелепой, чтобы скрасить мою неловкость. Это был уникальный дар Сэйди — заставлять всех остальных чувствовать себя более комфортно, ставя в неловкое положение себя. Или, по крайней мере, то, как она вела себя, смутило бы нормального человека.
Но не Сэйди.
Она была женщиной типа "прокатись или умри".
Она не терпела дерьма, надирала задницы и обзывалась. И, очевидно, ей не нравилось пинать трупы, когда они начинали разлагаться.
— А если серьезно, я хотела спросить, не могла бы ты мне помочь. Я просто немного отвлеклась на все эти перемены, не говоря уже о том, что Лино не разрешает мне выходить из дома, пока он не организует постоянную охрану, как псих.
Она встала, подхватив мою любимую фиолетовую подушку, и подбросила ее в воздух, чтобы поймать. Вечная королева суеты, я должна была знать, что она не будет долго сидеть со мной на диване.
— Да? Чем мама Сэйди может помочь, дорогая?
— Мне нужно знать, как защитить себя. Я не буду полагаться охрану, которую, без сомнения, организует Лино. Посмотри, что случилось с Айвори. Я просто не хочу больше никогда быть такой уязвимой. Так ты можешь научить меня защищаться? — спросила я, наблюдая, как она повернула задумчивое лицо в мою сторону.
— Конечно, — ответила она, опускаясь на пол и садясь, поджав ноги в позе лотоса. — Я сомневаюсь, что Лино будет возражать, хотя, возможно, он захочет сам тебя учить. Должна сказать, ему было бы гораздо интереснее учить тебя.
Я не сомневалась в этом. Нисколько. Абсолютно.
— Я хочу делать это не для того, чтобы развлекаться. Я учусь защищать себя. Я не могу думать, когда он прикасается ко мне. Клянусь, мой мозг превращается в овсянку в моей голове, и нет абсолютно никакой способности функционировать. Я не запомню ничего из того, чему он попытается меня научить.
— Оки-доки, — пожала она плечами. — Твоя потеря. Если ты решишь позволить ему поспарринговать с тобой в любой момент, можно я посмотреть? У вас, ребята, серьезная неконтролируемая хи Миа, а я только что рассталась с Патриком. У меня сейчас засуха.
— Нет! — крикнул Лино из своего кабинета в конце коридора, где он явно подслушивал, как и подобает гаду. Я знала, что мои глаза, должно быть, метнулись к стене, отделявшей гостиную от коридора, прикидывая, насколько сильно он должен был сосредоточиться, чтобы так эффективно подслушивать.