Этого было достаточно, чтобы отправить меня по спирали через край, и я кончил, выплеснув свою сперму на кафель, с прерывистым дыханием.
Когда я повернулся, чтобы посмотреть на дверь, Самары уже не было.
Но я намеревался помучить ее по поводу того факта, что она наблюдала.
Глава 24
Самара
Сидеть за ужином было мучительно.
Абсолютно, ужасно мучительно. Не помогало и то, что Лино, похоже, решил помучить меня, так и не надев рубашку, пока готовил еду для нас двоих. Глядя на широкие мышцы его плеч, на то, как слегка напрягаются бицепсы, когда он двигает и трясёт кастрюлями, я, наверное, при самых обычных обстоятельствах превратилась бы в лужицу слизи.
Но сразу после того, как я увидела, как он дрочит в душе? Сразу после того, как я увидела тень того, насколько массивным должен быть его прибор, раз его руке пришлось так сильно двигаться.
Длинные, почти неистовые движения, которые создавали общее впечатление, что я почувствую его в своём горле, когда он наконец трахнет меня. Я пожалела, что мы не завели разговор об анальном сексе после того, как я увидела это.
Потому что нет. Не-а.
Просто нет.
После того, как он полностью измучил меня, он сел на стул рядом со мной и принялся за ужин. Мой желудок чувствовал, что он может сжаться и умереть от потребности, которая пульсировала во мне, но я пыталась успокоить свое тело, пока ковырялась в еде.
Я старалась не ерзать на своём стуле, старалась не двигаться, чтобы получить хоть малейшее трение именно там, где я так отчаянно нуждалась.
— Тебе что-нибудь нужно, Голубка? — спросил Лино, внимательно изучая меня. Когда мои глаза встретились с его, я поняла.
Без сомнения, я знала, что он меня видел. Что он знал, что я наблюдаю за ним.
Мою грудь обдало жаром, лицо покраснело, когда унижение взяло верх, и моя ложка со звоном упала на тарелку, забыв о супе.
— Я…эээ…что мне может быть нужно? — Я решила изобразить невинность, надеясь, что он прекратит разговор, чтобы не смущать меня еще больше. Мне следовало бы знать лучше; Лино всегда нравилось подводить меня прямо к краю моей зоны комфорта и выталкивать из нее. Ему нравилось наблюдать за моей реакцией, он наслаждался тем, как я выбиваюсь из сил, когда не могу больше терпеть.
— Хммм, тебе понравилось наблюдать за мной? — спросил он, откладывая свою ложку и поворачивая стул, чтобы положить руки мне на бедра и повернуть меня к себе. Когда наши стулья оказались достаточно близко, он подтолкнул свои колени под мои, используя их, чтобы раздвинуть мои ноги. Одной рукой я ухватилась за стойку, а другой — за сиденье стула, когда от этого движения я потеряла равновесие и спиной ударилась о спинку сиденья.
— Я не смотрела…
— Не лги мне, vita mia, — пробормотал он, проводя пальцами по обнаженной коже моего бедра. Металл его обручального кольца ощущался прохладным на моей разгоряченной коже, напоминая, что Лино — мой.
Мой муж.
Иногда я забывала, возвращалась к тем же мыслям, от которых страдала все те годы, когда он был просто другом. Иногда я терялась в чувстве стыда за то, что меня так влечет к нему, хотя мы никогда не будем вместе.
Но мы были и будем.
Поэтому я подняла подбородок, глядя ему в лицо, и прошептала:
— Да.
Его глаза потемнели, его пальцы сжались на моих бедрах. Он прикусил губу, чтобы скрыть улыбку, и я поняла, что это один из тех случаев, когда я его удивила. Где моя реакция, казалось, застала его врасплох и предложила ему развлечься. Даже если на этот раз развлечение было гораздо более опасным.
Опасным для моего рассудка.
Моего сердце.
Самого моего существа.
Но мы ныряли, испытывая на прочность наши отношения.
— Тогда я думаю, — подтвердил он ход моих мыслей, его пальцы скользнули ближе к моему центру и коснулись самого края шорт. — Что, возможно, тебе следует вернуть услугу.
Я моргнула, глядя на него снизу вверх, чувствуя себя дезориентированной внезапной переменой. Я ожидала, что он прикоснется ко мне, хотела, чтобы он прикоснулся ко мне, даже если я все еще не была уверена, что готова к этому.
— Что?
— Я хочу увидеть, как ты прикасаешься к себе. Я хочу знать, что ты думаешь обо мне, когда заставляешь себя кончать.
Его свободная рука протянулась, взяла мою и опустила между моих бедер. Она прижималась к моему центру, прикасаясь через тонкую ткань шорт и усиливая жар. Несмотря на то, что я чувствовала тепло во всем теле, моя киска словно горела, только от слов Лино и от того, как он мучил меня, не прикасаясь ко мне по-настоящему.
— Я… я не знаю, — заикаясь, произнесла я, потому что, честно говоря, прикасаться к себе в присутствии кого-то — это не тот опыт, который у меня был раньше.
Он задрал край моих шорт, сдвинув ткань в сторону так, что его пальцы коснулись моей голой кожи. Я уже знала, что не надела нижнее белье под шорты с намерением помучить его, поэтому я знала, как непристойно, должно быть, выглядела с раздвинутыми ногами и открытой его взгляду киской. Но даже несмотря на это, даже несмотря на то, что он понял это, по тому, как он держал шорты сбоку, его глаза не отрывались от моих. Он даже не взглянул вниз, пока ждал моего согласия.
— Покажи мне, какой мокрой я сделал тебя, Голубка, — прошептал он, наклоняясь вперед, чтобы на мгновение нежно коснуться своими губами моих. Я посмотрела на себя вниз, прикусила губу и наконец кивнула. Затем я скользнула рукой от бедра к центру, вздрогнув в тот момент, когда мои пальцы коснулись моей слишком чувствительной кожи.
Два пальца скользнули по моему клитору в медленном, нерешительном круге. Когда я, наконец, осмелилась снова взглянуть на Лино, его глаза все еще были прикованы к моему лицу, все еще наблюдая и ожидая.
— Ты не собираешь смотреть? — спросила я с большей смелостью, чем чувствовала в этот момент, неизменно испытывая и отталкивая. Таковы были наши отношения: постоянное давление, поддразнивание, терзание, привязанность, любовь и проверка границ.
Со стоном его глаза оторвались от моих, скользя вниз по моему телу, пока не остановились на руке у моей киски. Я знала, что это, должно быть, трудно увидеть, потому что его рука держала мои шорты сбоку, а мои собственные пальцы закрывали часть меня от взгляда, поэтому я сместила бедра, приподняв их, и шире расставила ноги, навалившись всем весом на спинку стула.
— Блядь, — простонал Лино, подбадривая меня. Мои движения на клиторе ускорились, мое дыхание стало рваным. — Еще нет, — приказал он.
Я прикусила губу, но скользнула рукой вниз, чтобы просунуть палец внутрь, мои бедра покачивались от желания кончить.
— Пожалуйста, — умоляла я его, ища одобрения, в котором не нуждалась.
Но я этого хотела.
Лино предлагал безопасность. Место, где я могла отказаться от контроля и знать, что всегда буду в безопасности. Он был всем, в чем я нуждалась, чтобы чувствовать заботу, потому что я знала, что он всегда прочитает мои сигналы, всегда истолкует, что означает язык моего тела, ещё до того, как я осознаю, что сделала или что у меня были сомнения.
Он был домом.
— Еще один, — хрипло приказал он. — Скажи мне, что ты представляешь.
— Твои руки, — выдохнула я. — Твои пальцы растягивают меня. Заставляют меня чувствовать себя такой наполненной.
— Что еще? — прохрипел он, когда я ввела второй палец, быстро двигая ими.
— Твой рот, — прошептала я.
— Где мой рот, Голубка? — зарычал он.
В ответ моя свободная рука поднялась, сжимая мою грудь и ущипнув сосок через ткань рубашки. Он ухмыльнулся, рассматривая меня на короткое мгновение, прежде чем стянуть мою майку вниз так, что моя грудь оказалась на свободе и покрылась мурашками от внезапного холода. Его пальцы коснулись ее спустя мгновение, заставив меня ахнуть и выгнуть спину навстречу прикосновению. С шипением он наклонился вперед, и тепло окутало мой сосок, когда он резко втянул его в рот, давая мне именно то жесткое обращение, в котором я нуждалась.