Таков thymus, описанный Цельзом[146], как варикозное расширение, безболезненное, красноватое, суженное в своем основании и твердое и морщинистое на верхушке; таково akrochordon, гладкое, круглое, мясистое возвышение с слабым и круглым основанием, безболезненное и затверделое. Эти последние или отпадают сами собой, воспаляются и нагнаиваются; после срезывания они не оставляют корней. Цельз[147], Гален и Аэций наблюдали akrochordon в заднем проходе и на половых частях женщин. Согласно этим авторам, их удаляют ножом или посредством прижиганий. Другая, очень бурная форма разращений, murmekiasis древних греческих врачей, очень похожа на предыдущую форму и описана Цельзом под именем «formioa», она ниже и тверже, чем thymus, имеет более глубокие корни и более болезненна; у нее широкое основание и гладкая поверхность верхушки. При дотрагивании она дает больному ощущение муравьиного укуса, откуда и само название. Таковы в общем венерические болезни, которые древние врачи наблюдали на половых органах мужчин и женщин.
Хотя в этих наблюдениях и немного такого, что говорило бы об их знакомстве с заразным началом, — тем не менее в виду установленной ими этиологии и клинически изученных симптомов, отрицать о знакомство нам кажется невозможным[148].
Лепра и элефантиазис (проказа и слоновая болезнь). Венерические болезни, распространенные в Египте и во всех странах Малой Азии, где проституция имела религиозный характер, получили одно время особенно сильное значение в Сирии и Иудее. Именно здесь привилась проказа, неизменно носившая печать конституциональных болезней; быть может это была не более, как особая модификация конституционного сифилиса Индии и Дальнего Востока. Эта смешанная форма, под влиянием нечистоплотности и незнания элементарных предписаний гигиены, обусловила развитие многочисленных болезней половой сферы, именно lues venerea, локализующаяся на коже и на слизистых оболочках. Некоторые древние авторы оставили очень подробные описания этой последней.
Лечение ее было самое разнообразное; большей частью больные обращались к шарлатанам: продавцам любовного напитка и амулетов, волшебникам, жрецам и магикам, которые все в большей или меньшей степени жили на средства проституции, религиозной и мирской. И только в виде исключения больные обращались к помощи врачей: кроме того, последние очень мало интересовались такого рода больными, как это отмечает Цельз в предисловии к своей 6-ой книге: «Для того, чтобы изложить лечение подобного больного, на латинском языке нет приличных выражений; — в подобном случае трудно исполнять требования благопристойности, тем не менее это соображение не должно остановить мое перо, потому что я, прежде всего, не хочу оставить неразъясненным ни одного из тех полезных сведений, какими я обладаю; кроме того, следует распространять в народе медицинские сведения, относящихся к лечению этих болезней, о которых чужие узнают только против воли больного. «Dein, quia in vulgus eorum curatio etiam proecipue cognoscenda, quae invitissimus quisque alteri ostendit».
Эти поражения и были так называемые секретные болезни времен Августа.
Проказа, как известно, появилась из Египта и Малой Азии, этих постоянных очагов эпидемий всякого рода. Евреи, сирийцы, финикияне и египтяне уже издавна были знакомы с проказой. У этих народов она приняла форму хронической, конституциональной и наследственной болезни; она проявлялась различно в зависимости от условий климата, возврата и темперамента больных; — она давала симптоматические возвраты и ожесточения под влиянием проституции и половых эксцессов. Только в 650 году после основания Рима она впервые появляется в Италии под именем слоновой болезни греков и придает венерическим болезням особый отпечаток.
148
Ha одном, найденном в Помпее камне, имеется следующая надпись, сделанная, вероятно, кем-нибудь, истощенным от разврата: Hic ego nunc futui formosam formae pusellam laudatama multis, sed lutu intus erat. (Я обладал девушкой с прекрасной фигурой, составлявшей предмет вожделений многих, но внутри ее был навоз). На стенах одного лупанария в Помпее имеется аналогичная надпись, но, вместо слова «lutus» здесь сказано «namae», которое не оставляет сомнения о истинном, нозологическом смысле этой надписи.