Каждая проститутка должна была по указанию врача "применять необходимые для охранения здоровья предосторожности". Во время месячных им запрещалось заниматься промыслом разврата. Проститутки, в случае беременности или какого-либо заболевания должны были сообщать об этом врачу комитета, производящему их освидетельствование и исполнять все его предписания.
Для предохранения себя от заражения, проститутки имели право осматривать половые органы и белье у посетителей "прежде сообщения с ними".
Проститутки могли покинуть дом терпимости в любое время. Денежные претензии по счетам между проститутками и содержательницами подлежали судебному разбирательству и не могли препятствовать уходу проститутки из дома терпимости. Все, приобретенное содержательницей дома терпимости для публичной женщины: платье, белье, обувь и т. п. должно было оставаться в собственности проститутки, если она пробыла в доме терпимости не менее года. Если же она оставляла дом терпимости ранее вышеуказанного срока, то его содержательница была обязана возвратить ей только те вещи, которые проститутка имела до поступления в дом терпимости и которые были записаны в книгу установленной врачебно-полицейским комитетом формы.
Профессия проститутки являлась не безопасной. Кроме постоянной возможности заразиться венерическим заболеванием, фактором риска являлось и общение с лицами, не являвшимися законопослушными гражданами и не соблюдавшими зачастую норм морали. Так, в "Обзоре Вятской губернии за 1909 год" находим — "… в Вятском окружном суде в 1909 году разбиралось дело, по которому двое крестьян обвинялись в убийстве проститутки около Вятки, которую потом, после убийства, сожгли на костре".
Наряду с легальными проститутками, в Вятке широко практиковали и проститутки тайные. Так, 12 июня 1910 года пристав 2 части г. Вятки докладывал вятскому полицмейстеру, что выявил "тайную проститутку в доме Постоленко по улице Орловской — Марию Степанову Помелкову… неизвестного звания…свое занятие она объясняла тем, что находится без места…". (ГАКО. ф. 721. оп. 1. д. 955. л. 589)
Одновременно с незарегистрированными ("тайными") проститутками-одиночками в Вятке рассматриваемого периода существовала нелегальная проституция и в других формах. Так, 6 декабря 1910 года пристав 2 части г. Вятки Якимов по личному распоряжению вятского полицмейстера провел дознание "о некоторых поручениях содержателя ресторана "Париж" Вылегжанина". В результате расследования было установлено, что в данный ресторан "часто приезжают гости после двух часов ночи, Вылегжанином они принимаются, этим гостям дозволяется пригласить любую артистку (работающую в ресторане — авт.) и остаться в номере с нею. Плата за занятия или пользование певицей поступает: половина Вылегжанину, а половину барышне… вход в квартиру барышень имеется из ресторана особый. Куда свободно и проникают ночные посетители ресторана. Плата за пользование барышни мужчиной от 10 до 20 рублей…". (ГАКО. ф. 721. оп. 1. д. 942. л. 607 — 608)
Работающая в то время хористкой в ресторане "Париж" крестьянка Тульской губернии Елена Никитична Егорова, 22 лет, рассказала приставу Якимову, что она "живет в ресторане… один месяц… поступила на жалование 20 рублей в месяц, но получила только 15 рублей, остальные 5 рублей записаны ей в штраф за то, что с ведома хозяина Вылегжанина оставалась до утра в отдельном номере на верху с гостем. Такой случай был с нею только один раз, с гостем она имела совокупление за что и получила 20 рублей, которые у ней кто-то украл… 4 декабря (1910 года — авт.) она отказалась разговаривать с мужчиной и за это ее избили…". (там же л. 608)
Еще одна хористка — мещанка г. Тифлиса Елена Игнатьевна Шарук, 21 года, сообщила при данном расследовании, что"… живет в ресторане "Париж"… полтора месяца… Все девицы, играющие роль хористок по требованию Вылегжанина остаются в отдельных номерах с гостями, хотя бы даже и во неурочное время, помимо сего на обязанности барышень лежит завлекать мужчин дабы они больше требовали. С ней лично был случай… она оставалась в отдельном номере с гостем и имела с ним совокупление за что и получила от него 20 рублей, из коих 5 рублей уплатила Вылегжанину, остальные утаила. Что она осталась до утра с мужчиной Вылегжанин хорошо знал…". (там же л. 608)