В следующем году также происходили смены хозяек вятских публичных домов. 5 января 1912 года было рассмотрено и удовлетворено прошение крестьянки Слободского уезда Стуловской волости деревни Каринский Перевоз Анны Козьминой Князевой о разрешении ей открыть дом терпимости в доме Парасковьи Воробьевой на Большехлыновской улице "вместо такового же дома содержавшегося Евдокией Дмитриевой Новоселовой и закрытого за смертью ея".
20 ноября 1912 года умерла содержательница дома терпимости по Владимирской улице в доме Парасковьи Николаевой Воробьевой малмыжская мещанка Александра Федорова Рябова. Содержание дома терпимости ей было разрешено свидетельством Вятского губернского правления от 19 октября 1911 года за N 5137. Практически сразу же, 23 ноября 1912 года, крестьянкой Слободского уезда Стуловской волости деревни Степуринской Александрой Козьминой Бакулевой было подано заявление во врачебно-полицейский комитет о выдаче ей разрешения на содержание данного публичного дома. 16 января 1913 года комитет Бакулевой просимое ею разрешение выдал. (ГАКО. ф. 583. оп. 484. д. 645б. л.79)
Кроме губернского центра, дома терпимости были и в других городах Вятской губернии. Так, в Слободском дома терпимости в 1909 году содержали крестьянин Георгиевской волости Александр Чижов — в 71 квартале Слободского в собственном доме и в 78 квартале в доме Марьи Черных, а также крестьянки Устинья Семенова Бастракова и Анна Андреянова Сметанина. (ГАКО. ф. 583. оп. 480. д. 101. л. 11) Распоряжением губернатора от 17 июня 1909 года в Слободском был учрежден врачебно-полицейский комитет для надзора за проституцией по типу А положения от 8 октября 1903 года. (там же л.214)
В Котельниче дом терпимости в 1908 году содержала крестьянка Игумновской волости деревни Мансуровской Котельнического уезда Наталия Григорьева Гулина. Данный дом терпимости в том же году был закрыт вследствие того, что Гулина ранее была судима и отбывала срок наказания в тюрьме, а таким лицам содержать дома терпимости не разрешалось. Вышеназванная Гулина в том же году снова пыталась открыть дом терпимости на подставное лицо — на имя крестьянки Устинии Коврижных, но уездный исправник, проинформированный об этом, разрешения на открытие дома терпимости не дал.
Дом терпимости Гулиной находился в Котельниче на Сиротской улице. После его закрытия в городе практиковали 4 зарегистрированные проститутки-одиночки, незарегистрированных было намного больше, "но все эти лица по многим причинам не поддаются (по сообщению уездного исправника — авт.) регистрации полицейского надзора…". (ГАКО. ф. 583. оп. 479. д. 164. л. 2)
В 1911 году в Котельниче было 2 зарегистрированных публичных дома с 10 проститутками. Кроме того, в доме Вычегжанина на Сиротской улице, находившемся недалеко от женской гимназии, Иван Олюнин организовал тайный дом терпимости. Он привез из Челябинска проституток, нанял квартиру и дом терпимости начал работу, но вскоре был обнаружен полицией и закрыт. Олюнин был арестован, а проститутки высланы из города. (ГАКО. ф. 583. оп. 482. д. 149. л.2)
В Елабуге публичные дома находились в 97, 82 и 101 кварталах города. Расположены они были на окраине города по Тарловскому выезду. Был в Елабуге и врачебно-полицейский комитет по надзору за проституцией. (ГАКО. ф. 583. оп. 481. д. 612. л.3,5)
В Сарапуле в марте 1910 года уездным врачебно-полицейским комитетом был закрыт дом терпимости Шиловой. Данная содержательница, как выяснилось, являлась подставным лицом. Настоящим хозяином публичного дома являлся крестьянин Яранского уезда Пижанской волости деревни Муклюки Иосиф Кондратьев Зверев. (ГАКО. ф. 583. оп. 481. д.42. л.2)
В Ижевске в 1911 году в домах Данилова, Дубровского, Коробейникова, Брыловой и Харина, находившихся на сенном базаре Ижевского завода были явные и тайные притоны разврата. (ГАКО. ф. 583. оп. 482. д. 213. л. 13)
Наряду с ними, до 20 марта 1914 года в Ижевском заводе содержала публичный дом крестьянка Яранского уезда Николаевской волости деревни Лисы Евдокия Игнатьева Чиликова. Это был единственный разрешенный властями дом терпимости. Он существовал много лет. После его закрытия, уже 9 декабря 1914 года, сарапульский уездный исправник сообщал о том, что "в заводе широко распространилась тайная проституция и ее неизбежные спутники — венерические болезни…". Исправник ходатайствовал "о разрешении вновь лицам, которые бы пожелали открыть в Ижевском заводе дом терпимости…". (ГАКО. ф. 583. оп. 485. д. 370. л. 7, 13)
Ижевский уездный врачебно-полицейский комитет 8 ноября 1914 года констатировал, что "с закрытием единственного дома терпимости в Ижевске, тайная проституция развивается прогрессивно… денег у рабочих излишек, пропивать их негде…". Комитет единогласно постановил, что "в Ижевском заводе при его населенности, во избежание тайной проституции, а равно и сопряженного с этим заболеваемости сифилисом, необходимо дать право открыть публичное заведение…". (ГАКО. ф. 583. оп. 485. д. 370. л.14)