Но Баринов это воспринимал чисто философически. Сам ведь тоже грешен.
Они договорились поужинать не в таком пафосно-одиозном месте, как "Палкинъ", а где-нибудь попроще. "У меня нет соответствующих нарядов, – простодушно призналась Мила. – Я там себя буду неуютно чувствовать, давайте что-нибудь подемократичнее".
Повод для встречи был.
Мила привезла Баринову разрешение для Ланочки и для Нади.
Баринов встретил Милу на Финляндском вокзале.
Подарил ей букет из пятнадцати бордовых роз. Сам был такой красивый. И одновременно забавный. Как профессора в американских фильмах – в белой рубашке с галстуком-бабочкой и в мягкой вязаной клетчатой кофте вместо пиджака.
Поцеловал Миле руку, сказал ей что-то по-французски.
Ей было приятно.
На такси доехали до Невского.
– Вот, заказал столик в "Литературном кафе", – сказал Баринов. – Я отчасти литератор, так что это для меня профессиональное место…
Мила улыбнулась и принялась изучать меню.
– Что не зъим, то понадкусываю, – углубляясь в чтение, прошептала Мила… …Та-а-ак…
Рыбная закуска: икра кетовая, красная икра лососевых рыб, масло сливочное, семга малосольная, филе форели… Это хорошо, это мы будем обязательно… Балык осетровый – холодного копчения – тоже неплохо… Щука фаршированная под соусом "1000 островов"… Интересно, а что такое "1000 островов"? Надо бы у официанта спросить… Сыр рокфор с персиками в собственном соку, не хочу, но попробовать можно, Филе говядины фаршированной омлетом с черносливом, нет, но… Филе индейки с черносливом и дольками апельсина, запеченное под золотистой корочкой сыра, картофельные крокеты.
Она перелистнула меню, вернувшись в раздел холодных закусок.
Баринов, как тонкий психолог, сразу разгадал настрой своей визави и спокойно ждал развязки.
Ждал развязки и ничего не подозревавший отменно вышколенный официант.
А Мила все изучала…
– Та-а-ак… Салат "Нептун" – это что такое?
Блондин официант, похожий на артиста Альберта Филозова, принялся объяснять:
– Это пикантный салат из мидий, креветок и морских гребешков под винным соусом…
– Та-а-ак, – продолжала Мила, входя в раж. – А салат "Ярославна"?
– Это салатик со свежим огурцом, отварным языком и грецкими орехами, приправленный майонезом, украшенный маслинами и долькой апельсина, – отвечал официант.
– А вот это ассорти "Лукоморье"? – Мила ткнула пальчиком в меню и, сделав наивное личико, поглядела на официанта.
– Это ассорти из лосося слабой соли, осетрины "Броше", миног маринованных и валованов с красной и черной икрой, на листьях салата, со сладким перцем, маслинами и корнишонами, – вздохнув, ответил официант.
Исполненный ангельского терпения официант пересказал Миле почти все меню.
По карте вин Баринов выбрал для них бутылку шампанского и коньяк "Courvoisier".
– Будем гулять! – сказал он, ласково улыбнувшись своей спутнице.
– Будем, – с вызовом ответила Мила.
В какой-то момент вечеринки опытный любовник всегда понимает, будет сегодня виктория или нет.
К исходу бутылки шампанского Баринов понял – сегодня она не откажет.
Баринов жил на Васильевском на квартире у Лени Максимова.
Он останавливался здесь уже не первый раз. Был у них, у университетских друзей, такой обычай – гостить друг у друга жить, а не в гостиницах. Приезжает кто в Москву -сразу с вокзала к Баринову на Малую Бронную. А приезжает Баринов в Питер – сразу либо к Максимову на Васильевский, либо к Вайнштейну на Дыбенко…
Максимов, кстати, хату свою на этот раз Баринову в полное распоряжение оставил.
Выпил со старым приятелем по рюмке портвейна за встречу, отдал Баринову ключи, а сам отбыл в Кирилловское на дачу.
– Понимаешь, старина, жена не простит, если я с нею эту неделю на даче не проведу, – оправдывался Максимов. – Она специально отпуск под хорошую погоду подгадывала, а у нас ведь знаешь сколько в Питере солнечных дней. Это вам не Сочи…
Баринов на друга не обижался – пусть его едет бабиться с женой, правда, скучновато одному в чужой квартире вечерами… Но теперь Баринов очень рад был сложившимся обстоятельствам.
– Поедем ко мне, – сказал Баринов Миле, когда они сели на заднее сиденье такси.
– Поедем, – ответила она.
Леня Максимов был женат на их однокурснице – Иришке Успенской. Иришка была сама родом из Великих Лук, а, как известно, самыми записными питерскими интеллигентками становятся именно прописавшиеся здесь провинциалки. Впрочем, и самые коренные москвички получаются тоже из приезжих…
Иришке на даче в Кирилловском стало плохо от перегрева на непривычно жарком в этот год солнышке, и Леня решил везти жену в город. Но умная Ирочка заставила мужа, прежде чем садиться в машину, позвонить гостю. А вдруг он там не один?