Энн тогда очень оживилась и предложила подойти к вопросу приобретения подарка самым и самым серьезным образом.
Уже в ресторанчике, Энн подробно выведала у Марии Витальевны всё, касаемо того, как и что дарят в таких случаях.
– Завтра мы поедем делать шоппинг! – сказала Энн, подводя итог их ленчу. – Завтра в три я заеду за тобой, и мы отправимся в магазин, где есть все для любимого мужчины.
До трех завтрашнего дня Энн предстояло передать в посольство заказ на гаджет, чтобы стандартное микрооборудование прослушки было вмонтировано в заколку для галстука и в сам галстук. Специалисты в посольстве проделали эту работу за три часа. Потом в специальном явочном бутике агент Кристли должен был сыграть роль услужливого продавца, способного посоветовать двум молодым дамам купить именно ту заколку и именно тот самый галстук. …
– Ну как? Тебе нравится? – спросила Мария Витальевна, когда вынудила мужа надеть новую сорочку с костюмными брюками и повязать галстук с подаренной заколкой – Нравится?
– Нравится, – покорно ответил Макаров.
– Наденешь завтра на приём в посольстве? – спросила Мария Витальевна.
– Надену, – ответил Макаров, целуя жену в ухо. – И в этом жесте своем продемонстрирую супружеское примирение, как с подвесками в трех мушкетерах…
И Макаров весело подмигнул жене.
Выдежрки из дневника участница риэлити-шоу "Последняя девственница" Красной Шапочки Мне любой стиль одежды подходит. Кто врубается, тот поймет, что это круто! Вот Белоснежке лучше подходит винтаж, а Русалочке ближе романтический или на худой конец неохиппи. Это все не особенно по приколу, чем больше стилей тебе походит, тем прикольнее. Вот Нежка выглядит в джинсах с заниженной талией, как дурочка:
– Переоденься, родная, ты посмотри на себя, у тебя же пузо неприлично торчит, – говорю я ей.
А она обижается:
– Ну и что, мне кажется, это сексуально.
Мне прикольно:
– Нежка, блин! Да ты чего? Мы же тут наоборот, типа, не должны провоцировать сексуальных движений со стороны парней! Как же миллион? Вот, например, в Америке, я слышала, вообще хотят запретить джинсы с заниженной талией, чтоб насилия меньше было.
– А при чем здесь это?
Да уж, вообще эта Белоснежка тупая!
– Да, блин! Считается, что женщина, если она сексуально выглядит, то своим видом провоцирует мужиков!
Алочка нас хоть в этом поддержала, засмеялась:
– Ну, законы в основном мужчины придумывают, вот и пытаются под себя копнуть.
А Белоснежка скорчила задумчивую гримасу и таким притворным голосом и говорит:
– Да, из-на-си-ло-ва-ни-е, наверное, это ужасно!
Так вот и произнесла по слогам "из-на-си-ло-ва-ни-е", с такой скрытой страстью.
Я снова прикололась:
– Эй! Подруга! А ты не склонна к мазохизму, случайно? Ты так смаковало это словцо, типа, очень этого ждешь!
– Да ты что! – Нежка руками замахала, покраснела. – Это, должно быть, ужасно!
– Да уж, ничего приятного, – сказала, а у самой так на сердце тяжело сделалось, я быстрее к шкафу подбежала, чтоб зрители ничего такого не заметили, тон пободрее сделала и как ни в чем не бывало сказала. – Главное в этом деле, ну, если насильник-маньяк на тебя нападет, расслабиться и получать удовольствие.
– А ты откуда знаешь? – раздался голос Барлея.
Упс! Я и не заметила, как он зашел! Черт бы его побрал!
– Я откуда знаю? Да мне говорили!
Никто не заметил депрессняка, накатившего на меня из-за этой темы. Барлей (вот идиот!) начал кричать дурным голосом:
– Белоснежка! Я страшный Бармалей! Я доктор Лектор! Я сегодня ночью приду к тебе!
А Нежка хохотать принялась. Черт побери! Тут еще Серый притащился:
– Чё это? Об чем это вы тут базарите?
– О насильниках! – сквозь смех ответила Белоснежка.
– Насильники, типа, требуются? Это можно! Тока вот за изнасилование – дадут стольник или нет вот, блин, непонятка!
– Дадут, дадут! Но чуть поменьше, – ржал Бармалей.
– А сколько?
– Лет десять, или пятнадцать!
Так мне стало плохо! Я убежала в ванную, чтобы никто не заметил моего печального лица.
В ванной я встала под душ – полегчало. Вода вроде как смыла неприятные воспоминания, которые нахлынули вдруг на меня. Я быстро пришла в себя, глупость какая! Странно, и что это на меня нашло? Все же очень хорошо! Я на ТВ скоро стану известной и все такое прочее…
Вот тогда в ванной мне в голову и пришла одна штука. Карабас-то у нас не простой!
Сынок гендиректора всего "Норма ТВ"! Так-то он очень хороший парень, а самое главное, надежный, вроде, благородный и правильный. Вот отличная кандидатура для замужества. Почему бы и нет?
Вау! Это идея! Ясно, что он к этой Алке неравнодушен, но все это можно поправить.
Как? Очень просто! Камеры да это дурачье, Серый с Бабасом, мне помогут! Если мне переспать с Карабасом, то вся страна будет в свидетелях! А дальше – ребеночек, уж я постараюсь насчет этого, забеременею. Ну, а потом и свадьба! Куда ж Иван денется, с его правильностью и порядочностью? Пофиг, даже если и в жены не возьмет, все равно, деньгами уж точно обеспечит молодую маму.
Я посмотрела в зеркало – депрессняка как не бывало!
Все о"кей! Белоснежку надо настроить на то, чтоб она побыстрей ложилась с Бармалеем, все к этому идет. А Серому надо устроить промыв его пыльных мозгов.
Пусть осбенно не выступает, надоел со своей тупостью. Вау! Вообще все очень здоровски складывается. Только бы эта Алочка мне дорожку не перебежала вместе со своими Данте и прочими прибамбасами!
4.
Алина Милявская увязалась-таки с Константином Петровичем, поехала с ним в "Кемпински" встречаться с Джованни и Серджио, представителями холдинга, в который помимо "Молодежной одежды Бель – Еттон" входила еще и сеть магазинов "До-До", московским отделением которой и управлял Константин Петрович.
Вообще, Константину Петровичу навязчивые приставания Алины давно были в тягость.
Он давно уже жалел о той своей проявленной полгода назад слабости, когда после какой-то презентации в "Метелице" не смог решительно пресечь поползновений этой развязноватой и полноватой женщины, положившей на него тогда свой глаз, сильно залитый виски с текилой, которые обильно подавались на том банкете.
Воспоминание о той ночи, что последовала за двумя медленными танцами, во время которых Алиночка висела на шее Константина Петровича, кроме брезгливо-рычащего звука "бр-р-р", сопровождаемого характерным подергиванием плеч, как у искупавшейся собаки, когда та стряхивает с себя капли воды, ничего иного не вызывалоу Константина Петровича.
А вот Алина Милявская, переспав с шефом московского отделения "До-До", решила что имеет теперь какие-то права считать себя его близким другом, на том хотя бы основании, что провела с ним не только ночь, но и утро следующего дня, во время которого то неглиже, то дезабилье ходила по большой четырехкомнатной квартире на Малой Бронной, за которую итальянцы платили пять тысяч долларов ежемесячно.
Теперь вот навязалась воочию поглядеть на этих итальянских чудаков.
Спьяну Алине показалось, что итальянский язык – очень простой язык.
– ДиреттОре коммерциАле де ля канале теливизьоне "Норма", – представлялась Алина, по очереди протягивая руку для поцелуя сперва Серджио, а потом Джованни.
– Сеньора парларе итальяно? – изумленно выгибая брови, спрашивали итальянцы.
– Си, сеньоре, фасиле парларе, престо, престо, – хохоча отвечала Алина, своим вульгарно-проституточным смехом вызывая у Константина Петровича судорогу скул.