Вот, допустим, коробка номер шесть “А”, — красную наклейку на!, — Станет вдруг коробкой номер семь? Как изменится ее путь? Я ведь и не знаю. Конвейер то у нас всего один, какая разница? Поедет она дальше, поменяют наклейку на другую и… Путь ее закончится. Но ведь можно подумать, что сам путь, хоть и конвейер тот же, как-то поменяется?
Розыгрыш состоялся в субботу. Не в кинозал я пойду, не в кинозал.
— Друг!
— Ты меня видишь? Нет?
— Посмотри вокруг… Тут так красиво!
Я не мог поверить своим ушам. Не мог поверить своим глазам. Мой друг наверняка смотрит сейчас трансляцию. Он все видит. Он уже знает.
— Победитель!
— Я выиграл пять миллиардов кредитов.
— Что вы почувствовали?
— Я думал, что у меня выпадут все мои седые волосы прямо там, в студии.
Еще немного интервью, немного разговоров, немного бумаг.
Я послал все нахрен, улетел на личном самолете в жаркие круглый год острова Западной федерации и зажил по полной.
О, конечно, друга я своего взял с собой. Теперь мы вдвоем отдыхали на горячих вечнозеленых островах, а наемный персонал делал нам коктейли, готовил настоящую еду, подносил спиртное. Долой капсулы! Долой заботы!
Спустя год, когда я подошел к терминалу острова “Ваш Рай”, то обнаружил, что на счету осталось четыре миллиарда кредитов. Понял я, что денег нам хватит на долго!
Попивая алкогольный коктейль, я лежал под зонтиком на моем самом лучшем шезлонге на берегу океана. Рядом, присыпанная песком, лежала завернутая музыкальная кнопка. Не знаю, зачем, но я взял ее с собой и всегда хранил недалеко. Сегодня напитки были особо вкусные, потому я чуть про нее совсем не забыл.
— Теперь, когда у меня есть все, что мне только нужно…
— Нажать?
— Не нажать?
— Да, плевал я, какая разница, серьезно! — выругался человек и нажал на кнопку.
Небоскреб. Проспект уже совсем опустел. Улицы тоже были пусты. Все куда-то исчезли.
Один лишь Рик стоял на вершине и держал на своих руках что-то невидимое, несуществующее.
— Что ты сделал!? — крикнул он.
Ответ пришел.
— Скажи мне лучше, что делаешь ты?
— Я создал себе друга! Раз я не могу вам верить, то мне нужен был кто-то, с кем я могу просто поговорить! — со слезами на глазах доказывал Рик.
— Почему ты решил, что не можешь мне верить?
— Ты не говоришь мне, что было! Ты не даешь мне вспомнить! Не помогаешь! Ты мне не друг! Вы оба мне не друзья!
— Хватит тешить себя иллюзиями. Хватит плакать, как маленький ребенок! — продолжал Рик номер два, — Осмотрись вокруг! Так красиво!? Я хочу власти, а ты сидишь тут, ничего не делаешь!
— Ты слышишь меня? — он отвернулся к пустоте, которую пытались удержать его руки, — Ты видишь то же, что и я, друг?
— Да избавься ты от этого мусора в голове! — кричал уже Рик номер два, взмахивая рукой.
— Друг! Ты меня видишь? Нет?
— Посмотри вокруг… Тут так красиво!
— Очнись! Его больше нет! И не было! — разгневался второй так, что ограждения сорвались с петель и устремились вниз, разбивая плотные звуконепроницаемые стекла небоскреба.
— Он был! Для меня да! — разгневался в ответ первый так, что второй отправился следом за ограждением.
В момент его лицо вдруг стало спокойным. На прощание он вытянул руку вперед и, казалось, со слезой, стекающей по щеке, устремился прямо вниз.
Рик упал на колени. Слезы продолжали стекать ему на ладони.
— Ты убил его?
— Номер три? — обернулся Рик.
На месте номера два теперь появился третий. Такой же, как второй, да, в общем-то, как и первый.
— Он же всего лишь хотел показать тебе правду…
— Он хотел того, чего я не желал! А ты! Если ты тоже вздумаешь желать то, чего не хочу я, то и тебя отправлю следом, понял!? — продолжал злиться первый.
— Знаешь, твой друг хотел смерти. Но он терпел. И ждал. Ждал до самого конца. Сколько раз ты уже заставлял его проживать жизнь? Думаешь, он все забыл? Твой друг тебя ненавидел, вот что! — рявкнул третий, но первый не смог этого больше терпеть. Он яростно махнул рукой. Так яростно, что небоскреб покосило в сторону, а грохот заполнил проспект.
— Теперь все будет так, как я захочу! Теперь вы все будете подчиняться моим правилам! Моим и только моим! Я один — вот, кто важен! — продолжал кричать Рик, пока не понял вдруг, что он находится в своей одиночной палате и кричит прямо на белую стену.
Сначала он, вроде как, успокоился. Сделал глубокий вдох. Глубокий выдох. Вдох. Затем, — и он это очень хорошо прочувствовал, — живая волна гнева одной мощной волной стала наполнять все его нутро, начиная зарождаться с сердца, заканчивая разумом.
Сначала он молчал.
Потом закричал, схватил лежащую на прикроватной тумбочке синюю кнопку на пружинке и так сильно на нее нажал, что онемел палец.
Он подумал, что его медленно разорвало на куски, он умер, и только сейчас каким-то непостижимым образом начинал это чувствовать и осознавать.
Белые стены разлетелись в разные стороны. Разделяясь на множество квадратиков, — они исчезали вовсе.
Когда он смог сосредоточиться, а фантомная боль прошла, — он понял, что сидит в личном кабинете Доктора, уставившись на его галстук. Из его рта вытекала слюна. Он чувствовал, как нежная рука первой помощницы Кармэн тут же ее собирала.
— Я смотрю, ему сегодня лучше! — заявил Доктор.
— Вы тоже заметили? Похоже, он и правда нас видит…
Осторожный стук в дверь.
— Зайдите!
Кармэн отодвинулась чуть в сторону.
— Рик? Уже что, время? Ох, заработался я, заработался!
— Мне позже зайти?
— Да, подожди, пожалуйста, за дверью. Сейчас, мы с Дэниелом закончим, и я тебя позову, хорошо?
— Конечно! — ответил тот, прикрывая дверь.
Доктор недовольно помотал головой, посмотрел на помощницу.
— Хорошо, — сказала она, кивнула, и начала вывозить Торна из кабинета.
— Заходи, Рик! Мой любимчик! Мой самый спокойный друг из всех!
— Друг?
Их голоса отдалялись, пока совсем не растворились, сокрытые дверью.
— Посиди пока тут, ладно? Мне нужно на пару минут в приемную…
Кармэн оставила коляску с Дэниелом в одиноком углу, в холле.
С одиноким, ожидающим своего властелина, роялем.
Я хотел кричать, хотел двигаться.
Я хотел, чтобы все поняли, что это обман.
Этот человек, — этот Рик Карнаги, — не был мной.
Этот Дэниел Торн — не был мной.
========== XIII Дениэл Торн ==========
— Таким образом стоит заметить, что формирование электрических импульсов затрудняется. Если мы посмотрим на эту принципиальную карту связей, то можем с легкостью понять, что половина всего, что мы знаем на данный момент, — ошибка. Посмотрите на случай с Хенриксоном в двадцать четвертом. Человек заявлял, что внутри него живет несколько других людей. Он говорил, что они не похожи на него, говорил, что они заставляют его делать разные вещи. Каждый из них хотел что-то свое. Каждый из них что-то свое и умел. Как объяснить такую резкую смену одной личности на другую? Нейроны ведь у них одни на “всех”, — диктор переключил слайд, — Теперь посмотрите сюда. При помощи глубокого сканирования и использования нового пси-анализатора, который нам подарил гениальный Роберт Орион, мы можем, наконец, заглянуть “вглубь”, — он окинул аудиторию взглядом и почувствовал ответную поддержку: им было интересно, — Стоит помнить, что данная версия модели все еще через чур не стабильна. Сначала, может статься, нужно более детально изучить самого испытуемого. Пси-аналитор может навредить некоторым людям с “некоторыми” особенностями. Потому не рекомендую применять никому из вас в будущем эту модель без должной подготовки. На этом мы сегодня закончим. Всем спасибо.