Лэнс как-то вяло попробовал махнуть ему рукой, но почему-то даже не удивился, когда Кит, скрипнув зубами, резко отвернулся. Было видно, насколько он был на пределе ранее и насколько сейчас. От этого в груди неприятно кольнуло, так что и Лэнс почему-то тоже отвернулся и уткнулся носом в ключицу парню напротив, до того наблюдавшего за этими переглядками и что-то желающего сказать, но так и не решавшегося и не могущего. Однако в любом случае без разницы, с их проблемой они разберутся позже, и с какой-то стороны это было уже не столь масштабными и важными моментами по сравнению с остальными.
Лэнс только прижал свою копию к себе покрепче.
«Ты жив».
Остальные прибежали слишком быстро, они даже не дали достаточно времени, чтобы немного прийти в себя, но дали достаточно, чтобы Лэнсу даже удалось немного согреться. Окоченевшие руки могли теперь двигаться хоть как-то внятно, как и губы сильнее подчинялись его воле, в отличии от старшей копии. Восстановление как физического, так и духовного состояния произошло быстрее, чем он думал, или Лэнс уже и не знал, что это было или же как снова это всё трактовать.
Он смог просто кинуть взгляд на Кита. Тут же Лэнс и отвернулся. Сначала он хотел ему улыбнуться, но от непонятного страха и сдавливающего чувства не получилось даже этого. Кажется, красный паладин всё сидел на месте и бормотал что-то в бреду, но синий всё это время не мог разобрать что по всего лишь губам. В голове душащей мыслью оседало лишь то, что Лэнс был без понятия, сколько времени парни пробыли без сознания.
Сколько времени они выглядели как мёртвые.
Сколько времени Кит мог думать, что их уже не стало, что ничего не вышло, что всё пропало.
И сколько времени из-за этого факта словно не мог жить сам Кит.
— Кит, — сказал Лэнс и присел рядом с ним, прижимаясь полубоком. — Кит, эй, Кит.
— Заткнись, я тебя ненавижу, — процедил Кит и мелко и часто замотал головой.
— Эй, Кит, нам нужно уходить, мы всё ещё на базе галра и пусть уничтожили всех, но без понятия, что она ещё нам преподнесёт, она...
— ТЫ! — гаркнул Кит и резко поднял лицо.
Взгляд Кита часто старался убивать, но такую первобытную ярость и правда редко можно было видеть на его лице. Лэнс в испуге дёрнулся и было отшатнулся, но Кит лишь сильнее навалился на него и повалил на твёрдый пол.
— Но тебя вот зато не волновало, что она преподнесёт ранее!
— Я не... — бубнил Лэнс, пытался сказать хоть что-то, но его тут же затыкали.
— Ты ни о ком не думал, да?!
— Но, Кит, она...
— Что, Кит?! — гнусавил Когане, кривляясь лицом и только давя руками. — Мы должны были уйти, она, комната, уже разряжалась, мы могли сделать что-то, могли же! Зачем ты запустил повторное использование, зачем?!
— Я ничего не...
— Не ври, Лэнс!!! Ты мог её отключить, я тебя ненавижу, Лэнс, что ты...
— Да, правда, она запустилась, но неизвестно, что было, если бы мы попробовали её выклю… — Лэнс попытался судорожным голосом вставить слово. Но всё снова без толку.
— Но ты всё равно мог её выключить! Но ты не сделал этого! Так захотелось поиграть в героя, да?! — орал Когане ему и только вдобавок ударил его по лицу.
Лэнс ожидал подобного, но всё же к ударам Кита он никогда не может быть готов. Это в принципе даже ударом назвать нельзя, скорее, тычком или шлепком для вида, для такого выхода ярости, однако то ли от шока, то ли от ослабленного состояния, но это, чёрт возьми, было больно. Правда синий паладин не был уверен, что было больнее — боль физическая или при виде такого сломленного Кита боль душевная.
— Это был лучший шанс для них и…
— А для нас?! — яростно выплюнул Кит ему в лицо и пихнул ногой по бедру. — А для нас что?! — выпаливал он, надрывая горло, связки, голос и уже почти срываясь на слёзы снова. — Тебе настолько наплевать на нас, да?!
— Я не…
— Наплевать, Лэнс, да, тебе наплевать, тебе наплевать на нашу команду, на то, что мы чувствовали, и на то, что мы бы почувствовали потом, ага?!
— Нет, я хотел, чтобы всё стало лучше, я был уверен…
— Уверен, да?! — кричал Кит, крепче стискивая его за загрудки. — Не ври, ты плакал тоже, боялся, ни в чём ты не был уверен, а был готов умереть ни за что… — последние слова он проговорил вполголоса.
В следующий миг Кит снова ударил его по лицу, но с гораздо меньшей силой, если вообще хоть капля её была вложена в этот удар. Словно так он защищался сам от выворачиваемой наизнанку души. Взгляд всё не терял того оттенка ярости, мольбы, боли и отчаяния, если не наоборот — сила этих изживающих чувств только росла.
— Тебе!
Кит пнул его в бедро снова.
— Наплевать!
И снова.
— На нас!
Боднул головой.
— На меня!
Стукнул кулаком по плечу.
— Ты тупой!
По груди.
— Лэнс!
Впился пальцами в ключицы.
— Придурок! Болван! Ненавижу!
Пнул ногой снова.
— Ты не понимаешь, что я чувствовал! Как боялся, как дрожал, как ненавидел…
Слова всё лились нескончаемым потоком и с каждым сказанным становились всё тише. С каждым вырвавшимся словом и Кит постепенно опускал голову ниже, боясь смотреть парню в глаза и падая всё глубже, в собственную бездну. Когда Лэнс уже хотел потянуться к нему и прикоснуться, резко вмиг Кит её и поднял.
— Это будто я хотел тогда умереть, понимаешь? — шептал Кит почти ему в губы. — А я только понадеялся, что…
Больше Лэнс и не думает. Кит не должен смотреть на него так, не должен так бояться. Он не должен выглядеть настолько хрупким и сломленным. Лэнс не выдерживает и того выражения лица, и сиплого голоса, потому перехватывает его запястья и тут же прислоняет к своим щекам.
— Но Кит. Я им верил. Верил и ты. Иначе бы не отпустил меч.
Когане прохрипел что-то невнятное и отвернулся, потому что теперь выдержать чужой, столь тёплый и твёрдый взгляд не мог уже и он. Однако он не отстранился, как и рук от чужого лица не отнял.
— Кит, всё хорошо, — мягко проговорил Лэнс. Он правда хотел заверить его. Пытался. По крайней мере, на Кита всё равно как-то влиял его столь спокойный и плавный голос, синий паладин был уверен.
— Нам просто надо было дождаться, пока не добрался бы Широ или пока Ханк не собрал бы оборудование, и…
— И тогда ничего не сработало бы. А сейчас, Кит… — произносил Лэнс, заглядывая прямо в глаза и сам напрашиваясь на контакт. — А сейчас сработало. Сработало. Кит, всё получилось. Кит, всё хорошо.
— А если бы не…
— Но, Кит, — сказал Лэнс и немного приподнялся к нему. — Всё получилось, и я знал, что всё получится. И Кит. Спасибо.
— Я тебя ненавижу, — процедил Кит. Он дрожал и закрывал глаза, но всё равно только сильнее обхватывал его щёки. — Ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу, ненавижу до боли, до дрожи, да чтоб ты сдох, МакКлейн, да чтобы сгорел в аду, да выбросился бы в космос, да сдохни, да я тебя ненавижу, я ничего этого не хотел, всё из-за тебя, да ты… — ошалело бормотал он, шмыгая и уже трясясь.
Это странно, но Лэнс улыбался. Слегка-слегка, но почему-то он улыбался. Ему не удавалось понять, что же на него сейчас нашло, но что-то внутри словно вспыхнуло. Возможно, всё дело от такого противоречия Кита — от едких, должно быть, слов, но сказанных с такой проникновенной и трогательной интонацией. Сейчас Лэнсу ничего не оставалось, кроме как мягко поглаживать чужие запястья и легко улыбаться.
— Я так… — Кит склонился к нему ниже, — тебя… — шептал он прямо в губы и опуская на них же и взгляд, — ненавижу…
И Кит опускается лицом ниже. К губам. Целуя их. Целуя его.
Лэнс прикрывает глаза, сдавленно ахает, но тоже прижимается и своими к его. Он поддаётся, переводит руки наверх, обнимая одной за плечи и путаясь второй в волосах. Кит тут же немного отпрянул, чтобы спутанно поцеловать вновь, а потом снова и снова, и снова. Он всё ещё поддрагивал от истерики, но опускался, всё опускался, и прикасался губами, мягко и нежно, мелко и лихорадочно.