— Пожалуйста, Драко.
— Развернись.
Она без промедления исполнила жаркий приказ. Её округлые ягодицы поднялись вверх, будто посылали страстный сигнал к поклонению. Он схватил её за задницу, пальцами впиваясь в податливую плоть. Одна рука скользнула к изгибу поясницы, а другая рассекла воздух и слегка шлёпнула по ягодице. Каждое её соблазнительное движение отдавалось сладкой болью в его пульсирующем члене.
Со стоном она зарылась лицом в мягкую обивку, когда он повторил действие. И ещё раз. Великолепные бёдра Гермионы немного раздвинулись, и Драко ухмыльнулся, когда отшлёпал её, а затем сразу же дал волю пальцам, скользя ей между ног, лаская сквозь мокрые трусики, пока она не подалась к нему, вторя движениям его руки.
— Ты чертовски идеальна, — один палец юркнул под тонкую ткань, дразня её влажные складки. — Мне нравится, что ты такая только для меня.
Гермиона фыркнула и приподнялась на локтях, бросив хмурый взгляд через плечо.
— Это какая же?
— Распутница, — он вновь по-малфоевски ухмыльнулся, его палец выскользнул из её лона, чтобы снова шлёпнуть по упругой ягодице.
Гермиона впилась в подушку ногтями и протяжно зарычала.
— Прикоснись ко мне, — стала умолять она. — Ты мучаешь меня, и если будешь продолжать в том же духе, то это будет одноразовая акция, мистер Малфой.
Драко довольно хмыкнул и больше не стал медлить. Он улыбнулся во весь рот, толкая два пальца между её складок. Губы Гермионы округлились в немом стоне, черты лица окутала вспышка удовольствия, когда он ввёл в неё пальцы, выскользнул и вошел глубже, задавая восхитительный ритм.
— Ты так охрененно промокла, — он подался бёдрами вверх, и его член теперь прижимался к её животу. — Ты давно меня ждешь, любимая?
— Ну, ты сильно задержался, — Гермиона тяжело дышала, приподнимая бёдра, чтобы он мог проникнуть ещё глубже в неё и прижаться к той точке, от касания к которой она всегда с наслаждением плавилась.
Драко подчинился этому ритму, пока она сама насаживалась на его руку, купаясь в волнах нарастающего блаженства. Свободная ладонь Драко запуталась в пышных кудрях, оттягивая голову Гермионы назад, и в этот момент он почувствовал знакомое сокращение тугих стеночек вокруг его пальцев, когда её тело сковала сладкая судорога оргазма, рябью расходившаяся по телу.
— Такая хорошая девочка, — тихо выдохнул он, медленно поддразнивая пальцами — практически выходя из неё и входя до упора, когда она рухнула к нему на колени. — А теперь наклонись.
Они двигались поперек дивана быстро, пока ладони Гермионы не упёрлись в подлокотник, а Драко не устроился позади. Он дёрнул пряжку ремня и освободил член, прижимаясь головкой к её входу, в то время как руки легли на её упругие ягодицы.
Перебросив рассыпавшиеся пряди набок, Гермиона сверкнула на Драко взглядом через плечо и страстно прикусила губу.
— Давай, Малфой. Трахни меня так, будто у тебя был плохой день.
— Блядь, — простонал он, веки затрепетали, а глаза закрылись в немой благодарности всем магическим (и не только) богам за эту восхитительную женщину. А в следующий миг вошёл в неё одним сильным толчком.
Она вскрикнула, уткнувшись лбом в ладони, и прогнулась для него в спине. Он трахал её неистово, его бёдра и ремень врезались в её ягодицы с каждым новым мощным толчком.
Её громкие стоны удовольствия заполнили комнату; Гермиона никогда не сдерживалась, ей всегда нравилось быть услышанной.
— Сильнее, — сладко простонала она. Едва эта мольба сорвалась с пухлых губ, как Драко два раза сильно, по-малфоевски, шлёпнул Гермиону по ягодицам, оставляя алые следы, и вновь вошёл на всю длину. Он чувствовал, как стенки её влагалища плотно сжимаются вокруг его члена. Его рука устремилась вниз от бедра, ловкие пальцы отыскали набухший клитор, чтобы поиграть с ним.
Всего несколько жёстких круговых движений и один щелчок — и Гермиона снова достигла пика наслаждения, зарываясь лицом в подушки. Сделав пару рваных движений на пределе возможностей, Драко накрыло собственное освобождение, и он жаркими струями излился внутрь её пульсирующего лона.
Задыхаясь, Драко выскользнул из неё и поправил брюки. Гермиона плюхнулась на живот, её губы тронула яркая удовлетворённая улыбка, когда он трепетно опустился на неё.
— У меня должно быть больше плохих дней, — рассмеялся он, пряча робкую улыбку в её кудрях.
Гермиона извивалась и крутилась под ним, пока они не оказались лицом друг к другу, их носы соприкоснулись, а на лицах застыли одинаковые довольные ухмылки.
— У тебя могут быть очень хорошие дни.
Он крепко поцеловал её, а затем подался вверх, перемещая вес на колени, и протянул ладонь, чтобы помочь Гермионе подняться.
— Не-а.