Все оплатил Кирилл. А может Кристофер через него? Плевать. Все равно мой шкаф набит шмотками из Лондонских магазинов. Куплены на его деньги. Впадать в детство и устраивать из них костер я не собиралась.
Смысл?
Я же не сожгу свои мозги вместе с ними.
А хотелось бы.
Смена дислокации помогла не вспоминать каждую ночь его поцелуи, но забыть все остальное я не смогу никогда. Можно сколько угодно заставлять себя не думать об этом, но странная ледяная пустота внутри – лучшее напоминание.
От себя не убежишь.
Я бросила бегать.
И курить.
И пить.
Нужно научиться жить заново.
Иначе.
Вставай, Соня, вставай.
Сегодня куча дел. Еще половина очерков не переведено, а отправлять в издательство нужно уже в конце месяца. Они, конечно, предлагали адаптировать текст, но я не хотела. Хочу все сделать сама.
Раз уж так сложилось.
Я теперь все буду делать сама, никому не позволю решать за меня.
На телефоне моргала лампочка автоответчика.
- У вас семнадцать голосовых сообщений, - прогнусавил голос робота.
Господи, ну хорошо хоть не двадцать пять, как вчера. Все звонки были из издательств. Откуда они только узнают мой домашний? Вежливые голоса с различными акцентами на английском, а кое-кто и на русском, просили рассмотреть их предложения в качестве исключения.
Какие тут исключения?
Все контракты подписаны на два года вперед с эксклюзивными правами на публикацию.
Сама не понимаю, почему так спокойно это принимаю.
Кир всегда хотел сляпать из меня звезду литературного профиля. У него это была идея фикс. Именно он выбирал издательства, он вылавливал подводные камни в контрактах. Серьезные дяди и напыщенные тети скрипели, но ехали на его телеге. Очень уж им хотелось навариться на писанине подружки Криса Мэйсона.
Да, я прекрасно понимаю, кому всем этим обязана. Ну и что? Ну и плевать. Все равно не смогу жить, как раньше. А эта жизнь ничем не хуже любой другой. А может и лучше...
Я весь день проторчала за переводом. Мозги кипели от троп и метафор, переиначенных на английский. Чтобы расслабить извилины, я полезла проверить почту.
Большая ошибка.
Письмо.
От него.
Зачем, Крис?
Ты же обещал.
Разум подсказывал, удалить не читая, но когда мое сердце слушалось.
Читать.
Софи, я слышал, что у тебя выходит книга. Поздравляю. Знаю, что обещал оставить тебя в покое, но не могу сдержаться. Клянусь, это в последний раз.
Прости, что все так вышло с этими чертовыми фотографами. Наверно, у тебя под окнами круглосуточный дозор. Если бы я мог, избавить тебя от этого… Но не могу. Могу только сказать за себя.
Я сдержу обещание, ты меня больше не увидишь, не услышишь. Надеюсь, что книга будет иметь успех. Да чего уж там… Я в этом уверен. Ты очень талантлива и заслуживаешь признания. Будь счастлива. Прости меня за все.
Кристофер
Буквы расплывались по экрану. Слезы катились по щекам.
Вы уверены, что хотите удалить письмо?
Да.
Вы уверены, что хотите заблокировать этот ящик?
Да.
Удалить ник из списка контактов?
Да.
Удалите файлы из моего мозга! Нет? Черт.
Чуть не забыла. Старый альбом. Пустая страница. Там было наше фото из Гааги. На ее месте лишь клочок бумаги, на котором он кривоватым мелким почерком нацарапал свой электронный адрес.
Балкон, пепельница, огонь.
Гори.
Я смотрела, как чернеет, превращаясь в пепел, бумага.
Слишком быстро.
Почему, я не могу так же?
Почему память так услужливо подкидывает образы: лицо, глаза, руки, шепот…