– А сколько лет этому замку, миссис Тофер? – спросил Мэллори.
– О, вы обещали звать меня кузиной, – упрекнула его женщина.
– Прошу прощения, кузина Эмили.
– Торны построили одну из башен и старый зал в девятом веке, кажется. Точно сказать не могу: наши предки поселились в этих местах позже, уже после того, как здесь утвердились норманны.
– Первые Торны были из кельтов, – пояснил сквайр. – Они пришли на эти земли, поселились здесь и с тех пор не уступили никому ни клочка. Торны всегда были свирепы.
Мэллори кивнул. Эти стены хранили память о многих событиях. Чего только они не повидали на своем веку! Ярость бывших и нынешних хозяев до сих пор жила здесь.
– Но Ханна вовсе не такая, – быстро сказала Энн, выразительно глядя на мужа и родителей. – Она милая и очень добрая.
– Ну конечно же! – подхватила миссис Тофер. – В округе нет второй такой доброй души... К тому же она настоящая леди, наша Ханна!
– Когда узнаешь ее получше, позабудешь, что она из рода Торнов, – добавил Мартин.
– Леди Ханна сильная и смелая, что большая редкость для женщины... – упрямо заявил сквайр. – Но что еще удивительнее, мыслит она так же ясно, как ее брат...
Некоторое время он раздумывал, что бы еще хорошего сказать о хозяйке замка. Мысли его были в беспорядке, и, опасаясь сболтнуть лишнее, мистер Тофер заговорил о герцоге:
– Боюсь, Бериник покажется вам свирепым и неукротимым, Мэллори. Таков он и есть. Но к друзьям он добр. Он спас жизнь Энни... в тот год, когда у нас случился пожар и дом сгорел дотла. Он вынес ее из огня. И уверен, леди Ханна не колеблясь сделала бы то же самое, будь она... э-э, мужчиной.
– Что ты говоришь! Если бы да кабы! – Миссис Тофер ткнула мужа кулачком, затянутым в парадную белую перчатку. – Нам повезло, что она не родилась мужчиной!
Мэллори удалось справиться со своими чувствами к тому моменту, как они подошли к парадным дверям. На пороге появился дворецкий и пригласил всех в западную гостиную. И вновь на маркиза нахлынули отзвуки эмоции, которые веками копились под старыми каменными сводами. Их явно больше, чем в его родном замке. Интересно было бы пожить здесь и позволить себе разобраться в этих ощущениях, подумал он. Что-то сохранилось с давних пор – соперничество, борьба, интриги... Но какие-то эмоции показались ему совсем свежими. «Что ж, – сказал себе маркиз, – неудивительно. В конце концов, эта куча булыжников является резиденцией герцога Берииика, а он, как известно, личность одиозная...»
Его размышления были прерваны, когда они добрались наконец до западной гостиной, и леди Ханна приветствовала гостей. Она подвела Мэллори к камину, где, засунув руки в карманы, стоял сам герцог Бериник.
– Позвольте представить вам моего брата, лорд Мэллори. – Она коснулась кончиками пальцев его рукава в церемонном жесте, но Мэлу стоило немалых усилий унять взволнованно забившееся сердце. Почему эта женщина выводит его из состояния равновесия?
– Обойдемся без церемоний, – сказал маркиз, улыбаясь хозяйке и протягивая руку герцогу. – Мы уже знакомы.
– В некотором роде. – Рукопожатие герцога оказалось весьма сдержанным.
– Но, лорд Мэллори, почему вы ничего мне об этом не сказали, когда я упомянула имя брата?
– Прошу меня извинить, но в тот вечер я был так счастлив увидеть вас... Бог услышал мои молитвы. И начисто забыл о Беринике.
Ханна заулыбалась, и на ее щеках появились прелестные ямочки.
Сердце маркиза вновь ухнуло куда-то, но он сумел сохранить светский тон:
– Вы смеетесь надо мной, леди Ханна? Потому что я оказался настолько труслив, что с радостью принял помощь женщины?
– Думаю, на вашем месте любой храбрец принял бы чью угодно помощь – все лучше, чем быть съеденным собаками... я смеюсь, потому что... редко кто забывает Уилла. Знаете, лорд Мэллори, вам надо почаще бывать у нас. Быть может, общение с вами пойдет ему на пользу. А то самомнение его растет не по дням, а по часам. – И она обратилась к брату: – Уилл, почему ты ничего мне не сказал о вашем знакомстве с лордом Мэллори?
– Я? Неужели не сказал?
– Именно! Более того, заставил меня описать его внешность и еще уточнял, какой у него нос.
– Ах, вот как! – Мэллори усмехнулся.
– Видишь ли, Ханна, мы встретились как-то в Лондоне, – сухо сказал Бериник.
– В палате лордов, – уточнил Мэл. – И я бы не назвал эту встречу приятной.
– Я тоже, – пробормотал Бериник.
– Его милость как раз окончил речь. Это была выдающаяся речь, направленная против объединения Британии и Ирландии... Должен отметить, что все остальные смотрели на этот союз весьма благосклонно... Все, кроме вашего брата. Но почему-то никто не осмелился возразить ему. Что неудивительно, ибо речь была поистине впечатляющей. Думаю, они просто не нашли слов для достойного ответа.
Мэллори накрыл своей ладонью пальчики Ханны и продолжал, сдерживая смех и глядя в горящий яростью глаз герцога:
– Вы только представьте себе, леди Ханна, каким даром красноречия надо обладать, чтобы лишить дара речи всю палату лордов! Это был настоящий триумф, если бы не досадная неприятность. Ваш брат, торжественно выходя из зала, споткнулся и упал.
– Он-подставил подножку, – заявил Бериник.
– Но я не нарочно! Я ведь пытался вам объяснить, что это случайность. Но герцог мне не поверил. – Мэл улыбнулся леди Ханне и с удовольствием заметил, как смеются ее глаза. – Думаю, он и теперь мне не верит.
– И что же сделал мой брат? Ах, Уилл, надеюсь, ты не вызвал лорда Мэллори на дуэль? – с волнением спросила она.
Вот из-за таких глупостей может сорваться прекрасный план, с досадой подумал Гейзенби. Если герцог его вызвал, он никогда не даст согласия на брак.
«Я говорил Эмили, что наш герцог успел всем насолить. Но она понадеялась, что кузен Мартина живет в глуши и никак не мог повздорить с Бериником», – тихонько вздыхал сквайр.
«Боже, хоть бы он его тогда не вызвал на дуэль, – взмолилась про себя Энн. – Иначе у нас ничего не выйдет!»
– Конечно, его милость не вызвал кузена Мэла на дуэль, что за глупости! – с негодованием воскликнула миссис Тофер. – Как видите, кузен Мэл все еще жив!
– Вы совершенно правы, кузина Эмили, – с улыбкой подхватил Мэллори. – Я извинился перед герцогом за досадное недоразумение, помог ему встать, а он в благодарность за помощь расквасил мне нос.
– Сломал его, это точно, – ухмыльнулся Бериник. – Кровищи было...
– Ну, это не помешало нам продолжить...
– Вы мне чуть челюсть не сломали!
– Но ведь не сломал... Если хотите, можем попробовать еще разок... – Это была шутка, но у Мартина почему-то замерло сердце.
– Вот на это я бы посмотрел с удовольствием, – воскликнул лейтенант Эллиот, который все это время молча стоял у дальнего окна. – Надо же так оплошать, пропустил чудесное развлечение!
Бериник и маркиз расхохотались, и, когда через несколько минут прибыл изысканно одетый и до неприличия красивый лорд Сильвердейл, разговор приобрел вполне мирный характер.
К обеду разношерстное общество приступило в исключительно благоприятном расположении духа: дамы улыбались, джентльмены тонко шутили. По правую руку герцога сидел лейтенант Эллиот, по левую – лорд Сильвердейл. Мэллори оказался между Энн и леди Ханной. Сквайр и миссис Тофер лучились улыбками, Гейзенби тоже поглядывал на друга и кузена с довольным видом. Мэл, похоже, чувствовал себя вполне уютно рядом с хозяйкой.
Единственным недовольным оказался лорд Сильвердейл. Весь обед он тянул шею, прислушиваясь к разговорам на другом конце стола и хмурясь всякий раз, как очередная шутка Мэллори вызывала улыбку у леди Ханны.