— Итак, сегодня мы поговорим о черных дырах, — снова обворожительно улыбнувшись, озвучил он.
Какого лешего?!
Я подняла руку.
— Извините, сэр, — стоило бы поубавить обороты в своем обличающем тоне, разговаривая с учителем, но слишком уж много за последнее время произошло всего, что меня доконало. — Вообще-то сейчас мы проходим по программе кинетическую энергию, и я не понимаю, почему на факультативе мы вместо того, чтобы тренироваться и решать тесты и задачи с целью улучшить знания класса…
— Потому что это интересно, — оборвал меня насмешливый низкий голос. Я задохнулась от негодования. — Я ответил на ваш вопрос, Кэрол? У вас еще есть, что мне сказать?
— Вообще-то сидеть на столе плохо, — пробурчала я себе под нос, усаживаясь на место.
— Быть занудой — не менее плохо, — услышала я реплику Гортензии. Весь класс, разумеется, тоже. Я молча закрыла лицо руками.
— Если хотите, можете записать определение, — Клайд между тем мягко, как большой кот, соскочил со стола и принялся разгуливать по кабинету, держа в руках найденный в столе оранжевый резиновый мячик. — Чёрная дыра — область в пространстве-времени, гравитационное притяжение которой настолько велико, что покинуть её не могут даже объекты, движущиеся со скоростью света, в том числе и кванты самого света.
Я поспешно схватила ручку.
— Она имеет гравитационный радиус и горизонт событий. Кто мне скажет, что такое горизонт событий?
Читала что-то. В который раз на этом уроке поднимаю руку. Оранжевый мяч летит мне в ладони.
— Не вставайте, Кэрол, не надо.
— Ну… — Я немного ошарашено вертела в пальцах мягкий шар. — Надо полагать, это граница черной дыры?
— Совершенно верно, — и мячик снова отправляется к нему через два ряда. — Какое романтичное название, не правда ли?
— Романтичное, — как эхо, отозвалась я.
— Ну что же, теперь подробно разберем вопрос о радиусе. Зарисуйте у себя такую схему…
Он направился к доске и принялся что-то чертить. Через пару минут Клайду стало жарко, и он снял рубашку, под которой обнаружилась свободная футболка с каким-то агрессивным рисунком. Его руки действительно были покрыты татуировками, как рукавами, и взгляд скользил и цеплялся одновременно, выхватывая из замысловатого рисунка звездочки, ноты, пауков, черепа и какие-то немыслимые вензеля. Интересно, больно делать?…
Часть 4
«И не надо путать черную дыру и коллапсировавшую сверхновую…»
Ох уж этот взгляд василиска.
Не знаю, сколько я уже не могу уснуть. У меня не идут из головы его слова о том, что звезда, коллапсируя, как бы выворачивается наизнанку. Раньше она жила благодаря тому, что сама излучала энергию и немыслимый свет, сопротивляясь всему в мире и горя. А потом схлопнулась, стала черной дырой. И живет уже за счет пожирания всего вокруг.
Походя он отметил, что это совсем как люди. Английская пословица, сказал он, гласит: «кто в сорок лет не консерватор, тот страдает недостатком ума; кто в семнадцать лет не революционер, тот страдает недостатком сердца».
Какая простая, тихая истина.
И я ворочаюсь с боку на бок, думая о том, когда же я успела коллапсировать. Почему я не горю, не выделяю энергию, не сопротивляюсь? Страдаю ли я недостатком сердца, или это просто серо-голубой ночной бред?
А звезда ли я вообще? Человек ли я? Может, просто тень, скользнувшая по лобовому стеклу чьего-то дорогого авто?…
Как раз когда я подумала про это, в сумке из-под ноута заскребся Спарки. Нет, тут же радостно брызнул светом ответ внутри меня, не тень. Я живая. Только живые приносят домой крыс с помойки.
В пятницу той же недели меня разбудил в половине восьмого утра требовательный стук в дверь. С трудом встав, я услышала из-за приоткрытого окна шорох гравия и чьи-то голоса. Подойдя, разглядела через закапанное мелким осенним дождем стекло паркующийся у дома автомобиль и суетящихся вокруг родителей. Вздохнув, я побрела в ванную. Школа сегодня отменяется.
Принимать душ, одеваться и приводить себя в порядок пришлось в ударном темпе, досматривая остатки сна. Когда я спустилась в гостиную, где уже сидели наши гости, вполне опрятно одетая и аккуратно накрашенная, миссис Адамсон, увидевшая меня первой, поморщилась:
— Мина, скажи, почему наша милая Кэрол в джинсах, этой ужасной шахтерской одежде? Ей некому помочь с выбором достойных вещей?
Я сжала зубы. Эта выскочка всегда разговаривает с моей матерью так, словно та — служанка, только потому, что папин бизнес зависит от ее мужа.