– Это все мой новый кабинет виноват! – ахнула Ангелина Захаровна. – Знаете, поначалу я очень хотела переехать из старого класса. Там ведь окно не закрывается и вечно что-то происходит из-за этого окна. Но когда узнала, что нас переселят на первый этаж, прямо к входной двери… Ох! Не зря я возражала, когда нас сюда отправили! Знаете, никак не могу привыкнуть запирать дверь всякий раз, когда выхожу в учительскую… И вот, выходит, всякий заскочивший в школу, сразу видит открытую дверь в наш кабинет…
– Сообщника мы так и не поймали – он успел забрать вещи, – продолжал милиционер, внимательно выслушав. – Более того, теперь пойманный преступник от всего отказывается… Говорит, ничего не крал, никаких драгоценностей в руках не держал, а все признания сделал от страха. Нам нужны веские доказательства, чтобы дальше удерживать его под стражей. Я так надеялся на отпечатки пальцев на вазе! И отчего мы такие безалаберные?! Почему сразу не догадались взять! И вот, прихожу я сюда и что вижу?! – милиционер выглядел очень расстроенным. – Вернее, чего не вижу? – поправил он сам себя, а потом сам же себе ответил: – Ничего не вижу! И не потому, что у меня плохое зрение, а потому что вазы – нет! А вчера – была… Выходит, кто-то из вас, ребята, её забрал… Или все-таки разбил? Но кто?
– Я знаю кто! – хором воскликнули и Вовка, и Стас, шокировав весь класс. – Только этот «кто» явно случайно это сделал… Вы его не ругайте. – также хором сообщили они, и сами удивились полной слаженности своих слов – Это…
– Вовка! – выкрикнул Стас.
– Катя. – уверенно сообщил Вовка.
– Очень любопытно, – больше всех, кажется, растерялся милиционер. Ещё бы, ведь он так и не понял, что 6-му «А» не впервой сталкиваться с подобными загадками. И что тут давно уже действует свое общество юных детективов, которые с блеском раскрутили предыдущие происшествия. Милиционер искренне поразился, когда ребята тут же принялись за собственное расследование. – А, может, вы ещё и объясните, отчего вы так думаете? – поинтересовался представитель власти довольно строго. – Бросаться голословными обвинениями[1], между прочим, не слишком-то хорошо!
– Это вы Вовке говорите! – обиженно засопел Стас. – Мои обвинения не голословные. Они построены на самой, что ни на есть, логичной логике! А вот его, его!!!
– Хоменко, не будь таким вспыльчивым! – скомандовала Ангелина Захаровна. – Спокойно объясни, почему считаешь виновником Володю.
– Останешься тут спокойным, как же, – забубнил Стас. – Я ведь в Вовку Левко так верил, так верил, а он… Ещё и на бедную Катьку всё спихивает. Знает ведь, что она беззащитная и ему перечить не станет…
– О-о-о, – раздался громкий и слишком нервный шёпот Настасьи, – Катька, я ж говорила – Хоменко тебя рассекретил…
– Настя, перестань! – взорвалась Катя. Она густо покраснела и, кажется, была готова расплакаться. – Что ты такое говоришь?
– Давайте всё же перейдём к делу! – потребовал милиционер. – Итак, кто знает, куда девалась ваза?
– Левко знает! – стоял на своём Стас. – Давайте рассуждать логически. Разве нормальный человек, да ещё и страстно обожающий детективы, может сам попросить милиционера ничего нам не объяснять? Нет! Это может сделать лишь тот, кто боится разоблачения! Вот вам доказательство.
– И только на основании этого ты, Стас, делаешь вывод, что я обманываю??? – Вовка нахмурился. – Нет, настоящий детектив так бы не поступил! Хороший сыщик всегда очень осторожно относится к выводам… Я бы ни за что не стал обвинять Катю, если б не имел целых два неоспоримых свидетельства. Первое – наша Катя очень скромная и вежливая…
– Тоже мне доказательство! – фыркнула Настасья.
– Не перебивай! – Вовка решительно поправил очки и снова принялся объяснять: – Только какие-то критические обстоятельства могли вынудить нашу обычно скромную Катю потребовать объяснений от милиционера. Выходит, она – заинтересованная сторона. Кроме того, когда горшок с цветком разбился, Катя с настоящим отчаяньем в голосе прокричала: «Сколько можно!» Не знаю, как вы, а я удивился такой реакции. Вроде бы Катерину никогда особо не расстраивала расшатанная дисциплина нашего коллектива…
– Не сказал бы, что твои доводы более логичные, чем доказательство твоего друга, – честно признался милиционер.
– И что же это выходит? – ехидно рассмеялся Стас. – Катька, значит, знает, кто вазу украл, но зачем-то ещё и спрашивает… Нет, Левко-Вовко, как-то не логично у тебя на этот раз выходит…