— О, космос — совсем другое дело, — ответила доктор Дракс. — Поверьте, вы подарили своей дочери уникальнейшую возможность.
Да. Я подарил Флориде уникальнейшую возможность. А себе я подарил ниблик.
Остальные папы уже готовились к следующему удару. Самсон Первый опять запустил мяч по плавной красивой параболе. Я крепко держался за свой ниблик.
— Нибликом не положишь мяч в лунку, — улыбнулась доктор Дракс.
— А я и не собираюсь. — И я аккуратно закинул мяч в багажник электрокара.
— Ну, я даже не знаю, что и сказать, — пробурчал месье Мартине.
— Скажите, что это был гениальный удар, — предложил я. — Вот вы сейчас поедете на лужайку за рулем электрокара, а мой мячик поедет туда в багажнике. Потом мне останется только чуть-чуть ему помочь — и он в лунке.
— То есть вы хотите, чтобы гольф-кар доставил ваш мяч к самой лунке? Нет, это абсолютно невозможно!
— Почему?
— Потому что в гольфе есть правила. Множество правил! В них вся красота игры.
— А с точки зрения логики это возможно, — заметил Самсон Первый. — Если считать гольф-кар преградой, то мяч ведь может попасть в преграду? Скажем, в песок, в пруд и так далее.
Для нормальных людей «преграда» — это стена, или забор, или отряд вооруженных ночных эльфов, который вдруг появляется на пути. Игрок в гольф считает «преградой» кучку песка. Или жалкую лужицу с одной уткой.
— Преграды, — возразил месье Мартине, — не занимаются доставкой мячей к лункам, вы не находите?
— Нахожу. Но по правилам игрок ведь не может воздействовать на преграду. И если уж так вышло, что преграда сама перемещается в сторону лунки, — значит, и мяч будет перемещаться вместе с ней.
Месье Мартине сильно огорчился — это было понятно по тому, как он начал размахивать своим айроном номер пять над головой и вопить, что я веду себя как ребенок.
— Я как ребенок? Разве это я так взбеленился из-за какой-то игры?
Нет, честно, взрослые всегда кричат, что подростки относятся к своим играм слишком серьезно и проводят в интернете ах как много времени. А у самих одна игра в гольф растягивается на десять лет. Они еще и кипятятся при этом так, будто их следующий бросок должен спасти мир.
— Именно как ребенок! Тоже мне отец! Неудивительно, что у дочки сплошные проблемы с поведением, когда для папы правила не писаны!
Я посмотрел на него повнимательнее. Кажется, он думает, что он монстр сорокового уровня, а я малыш-новобранец с какого-нибудь седьмого? Он сейчас на меня рыкнет, я и убегу? Ага, разбежался.
У меня есть ментальный эликсир. Я подождал, пока эликсир подействует, и вступил в схватку с монстром.
— А вы думаете, вы хороший отец? Вот скажите, разве это нормально: папа посылает своего ребенка в космос, а сам в это время играет в гольф?
Месье Мартине явно смутился. И остальные папы тоже.
— Мистер Дигби, — улыбнулась доктор Дракс, — вы ведь и сами поступаете так же.
Ну поступаю. Но я абсолютно точно знаю, что мой папа никогда бы так не поступил. Не говоря уже о маме. Поэтому я сказал:
— В моей школе — ну, в школе, куда ходит моя дочь, — когда дети едут на экскурсию, с ними всегда едет кто-нибудь из родителей. Ответственный взрослый. Это обязательно. Даже если экскурсия всего-навсего в музей или в картинную галерею. А в торговом центре «Нью-Стренд» детей без сопровождения взрослых вообще не пускают в некоторые магазины. А почему у вас не так?
— Я правильно поняла, что вы хотели бы отправиться в космос вместе с детьми? — спросила доктор Дракс.
— Конечно!
— Но…
Теперь все смотрели на меня как на ненормального. Потом месье Мартине закатил глаза и пробормотал:
— Разумеется, он бы хотел быть с детьми. Он же сам ребенок, хотя с виду не скажешь.
Тут доктор Дракс воздела к небу обе руки.
— Друзья, — сказала она, — мне кажется, только что меня посетила гениальная идея!
Интересно, что за идея.
— Папа в космосе! Я пошлю в космос одного из вас. Но кого?
— Как кого? Меня, — сказал я.
— Не смешите, — пробурчал месье Мартине. — Тут нужен настоящий лидер. То есть лететь должен я.
— По-моему, научные знания гораздо важнее, — возразил Самсон Первый. — У меня они есть.
— Устроим состязание, — объявила доктор Дракс. — Судя по тому, как вы играете в гольф, вы все любите состязаться. И вы все очень разные. Месье Мартине — убежденный сторонник дисциплины. Самсон Первый верует в ценность образования.
— Верую, — подтвердил Самсон Первый.
— Мистер Ксанаду — образец снисходительности и щедрости. А мистер Дигби… — она оглянулась на меня с таким видом, словно пыталась вспомнить, что именно заставило ее включить меня в число избранных, — а мистер Дигби здесь, с нами, — закончила она.