Теперь всем стало совершенно ясно, что, если бы мы пытались обойти дюну, пришлось бы много часов пилить по раскаленной пустыне, и вообще неизвестно, отыскали бы мы этот флажок или нет. Зато отсюда до флажка было рукой подать. Всего несколько секунд — и мы у цели.
— Поехали! — крикнул Макс.
Мы взялись за руки, вдохнули поглубже и понеслись вниз — песок разлетался во все стороны, как будто у нас под ногами взрывались песчаные мины, — быстрее, быстрее, еще быстрее. Под конец я зарылся в песок, перекувырнулся и соскользнул к подножию на спине, головой вперед, наехав на ноги Макса. Макс уже размахивал белым флажком, все бурно ликовали.
— Это вы придумали дюндайвинг? — спросил меня Хасан Ксанаду. — Если его запатентовать, можно заработать очень много денег.
— Дюндайвингу меня научил мой папа. Разве ваши папы никогда не бегали с вами по песчаным холмам?
— Нет, — отозвался Самсон Второй. — Мой бы, наверное, сказал, что это отвлекает от главного.
— А мой слишком занят, — сказал Хасан.
— А у моего слишком важные цели, — вздохнул Макс.
— А твой? — Я обернулся к Флориде.
— А мой все время бегает, — ответила она, глядя на меня почему-то очень сердито. — Ну, ты же бегаешь?
Упс. Я и забыл, что я ее папа.
— Он у тебя ничего так, нескучный, — сказал Хасан и прищурился. Мне показалось, он прикидывает, нельзя ли меня купить.
Я пожал плечами, достал из своего рюкзака «ракету» с водой и отпил глоток. Сквозь пластик мне было хорошо видно, как они на меня смотрят.
— Что, никто не взял с собой воды?
Как выяснилось, никто. Я дал каждому глотнуть и сказал:
— А я вот всегда стараюсь заботиться обо всем заранее. Я же папа.
Мы вскарабкались обратно на дюну, а потом сбежали вниз по ее противоположному склону, и флажок победно реял над нами, словно мы — отряд ночных эльфов-мстителей.
На обратном пути солнце светило на нас сзади. На песке перед нами дергались наши тени, спины пылали. Месье Мартине вызвался нести флажок, поэтому сигнальную ракету я положил в свой рюкзак.
Иногда нам встречались наши же собственные следы, но в основном их было не видно, ветер почти все сдул. И еще кое-чего, к сожалению, не было видно: Башни Беспредельности.
— Это сколько еще миль до нее топать, если отсюда ее даже не разглядишь? — ворчала Флорида. — Она же такая громадина. Ее из Бутла должно быть видно.
— Это из-за солнца, — объяснил Самсон Второй. — Свет такой яркий, что все предметы в нем просто растворяются.
— Вон она! — вдруг крикнул месье Мартине, указывая куда-то вправо.
И верно, Башня была там. Гораздо ближе, чем я ожидал. От этого нам всем немедленно полегчало, и мы бегом устремились к ней. Мы так торопились, что не сразу услышали сзади голос Самсона Первого.
— Стойте! — кричал он. — Стойте! Остановитесь! Самсон Второй хочет сказать вам кое-что… — мы остановились, но продолжали пожирать глазами Башню Беспредельности, — про миражи.
Нет, только не это! Я вспомнил, сколько неприятностей доставили мне в свое время миражи в Выжженных Землях.
Самсон Второй принялся объяснять, как возникают миражи, но эту часть я опускаю — думаю, и без Самсоновых объяснений все понятно.
— И какое это к нам имеет отношение? — перебила его Флорида.
— Очень простое: мы видим Башню, но ее там нет.
— Что значит нет! — возмутился месье Мартине. — Вон она, Башня! Выдумывают всякую чепуху, лишь бы никуда не идти. Макс, за мной! Когда слабаки ищут оправданий, сильный движется к цели.
— Я считаю, правильнее будет дождаться ночи, — сказал Самсон Второй. — В темноте мы легко увидим Башню, потому что она освещена по ночам.
— Он гений, — напомнил Самсон Первый. — Официально признанный. Послушайте его.
— Мы и сейчас видим Башню, — сказал месье Мартине. — Вот она, прямо перед нами. — Он отвернулся и побежал дальше.
Макс потрусил за ним.
— Если это Башня, тогда почему она на севере? — крикнул им вслед Самсон Второй. — Она же должна быть на востоке!
— Почему на востоке? — спросила Флорида.
— Потому что мы шли туда, куда указывала тень. Солнце встает на востоке, значит, мы шли на запад. И, значит, обратно надо идти в противоположном направлении.