Мне не хотелось думать о том, что и с чего может пойти не так, поэтому я сосредоточился на меню напитков. Больше всего меня удивило, что остальные папы попросили принести им чай или кофе, и это при том, что выбирать тут было из чего. Я остановился на напитке с названием «Кола-космос», потому что «космос» — мое любимое слово.
Доктор Дракс объяснила нам, что наша миссия проходит под грифом «Совершенно секретно».
— Если все же что-то разладится — хотя для этого нет никаких причин, — репутация Парка Беспредельности будет подорвана. Разумеется, мы с вами этого не хотим.
— Доктор Дракс, — сказал я, — а что именно может разладиться?
— Ах, вы же знаете, как некоторые любят делать из мухи слона, — поморщилась доктор Дракс. — Кто-то сломал себе палец, у кого-то просто голова заболела — и тут же находятся любители покричать: вот видите, как это опасно! А мы только начинаем, нам это ни к чему. Так что, если вдруг что-то пойдет не по плану, мы не собираемся оправдываться и доказывать, что в следующий раз все будет как надо; мы просто скажем, что ничего не было. — Улыбнувшись, она добавила: — Я уверена, мистер Дигби, как человек, умудренный опытом, вы меня понимаете.
Кстати, теперь я действительно умудрен опытом и понимаю: да, кое-что разладилось и пошло не по плану. Настолько не по плану, что доктор Дракс наверняка отрицает сам факт существования нашей миссии. А это значит, что никто там, на Земле, не пытается нам помочь. Никто не звонит ни в международные службы спасения, ни людям Икс — никому. Никто не высылает за нами спасательную ракету — никому же не известно, что мы здесь. А раз никто не знал, куда мы должны были прилететь, то никто и не знает, что мы туда не прилетели.
«Кола-космос», как выяснилось, — это целая бадья кока-колы, в которой плавают два шарика мороженого, украшенного серебряными звездочками и блестками, которые искрятся и сверкают. Наверное, подумал я, остальные папы сейчас жалеют, что не заказали себе такую штуку вместо своего унылого кофе. Или считается, что такие напитки не для взрослых? Возможно, но мне-то было уже все равно.
Пока мы подписывали бумаги, Эдди Ксанаду распинался про то, как он счастлив и доволен, что стал победителем.
— Я и не мечтал, что смогу отправиться в космос. Точнее, мечтал, но только в детстве, когда смотрел по телевизору репортажи о полетах «Аполлона». Я тогда думал: вот, наступила космическая эра, скоро мы ВСЕ полетим в космос. А мы не полетели — такое разочарование! Помню, папа тогда водил меня куда-то смотреть на пробы лунного грунта… — Другие папы тоже вспомнили, в каких длинных очередях им приходилось стоять, чтобы посмотреть на лунные образцы. — И опять разочарование: оказывается, лунные камни — просто серые. Я-то думал, они светятся, как луна в небе.
Папы дружно рассмеялись, а Самсон Первый сказал:
— Всякий ребенок знает, что Луна не обладает собственным свечением. Она просто отражает солнечный свет.
Мистер Ксанаду пожал плечами: мол, каждый может ошибиться. И папы закивали, будто соглашаясь, что это не важно. Но это важно, еще как важно! Разве можно отпускать детей в космос с человеком, который даже не знает, что Луна — не светится?! Ведь перед любым квестом надо сначала убедиться, все ли у тебя есть: навыки с умениями, снаряжение, деньги, здоровье, волшебный эликсир… А у него что есть? Да ничего. Просто тупой ухмыляющийся тролль. А мы собрались доверить ему наших детей! Я очень старался сдержаться и промолчать. Не связываться с этим монстром. Потому что взрослые должны вести себя вежливо. И я сидел и молча вежливо слушал, пока мистер Ксанаду нес совершенную пургу:
— Главное, что дети сами признали меня лучшим папой. Значит, я и стану для них самым лучшим папой — не только для Хасанчика, а для всех ваших детей, будьте спокойны!
И все захлопали. Кроме меня. Не успев осознать, что делаю, я вскочил на ноги и сказал:
— А я не могу быть спокойным! Я не понимаю, как можно отправлять детей в космос с человеком, который не знает, что Луна не светится! И как вообще можно отправлять детей в космос? Там же опасно. Какой нормальный папа отпустит туда своего ребенка?
Папы забормотали что-то успокаивающее про то, что это уникальнейшая возможность, какая выпадает раз в жизни.
— В конце концов, — добавил Самсон Первый, — дочка доктора Дракс тоже летит.