Мурашки по всему телу от одной мысли об этом.
Еще я снова окажусь в одном городе с Эйвери. Делал ли я это намеренно? Понятия не имею. Это уже то, к чему я готов и даже этого жду, несмотря на то, что вижу ее в школе каждый день. Школа скоро останется позади. Возможно там, за пределами этого небольшого городка, мы снова найдем общий язык.
Но пока это снова неловкость, которая не дает мне правильно сформулировать даже какую-нибудь фразу. Как так вышло? И этот Уолт…Черт, парень решительно настроен. Да плевать, ничего он не знает.
Каждый день я повторяю себе, что все хорошо, что пора настраиваться на лучшее и не думать о том, что уже невозможно исправить. Я извинился лишь наполовину. И было ли вообще это извинением? Не уверен.
Сожаление просачивается в каждую клеточку моего тела, и это сложно игнорировать. Когда-нибудь она меня простит. И пусть говорит, что сделала это сейчас, это неправда. Когда-нибудь я извинюсь по-настоящему. И она простит меня тоже по-настоящему.
Вот тогда все будет действительно хорошо.
Внезапно из моего уха исчезает один наушник. Повернув голову, я вижу улыбающегося Бретта.
— Приехали, мечтатель.
Вынув второй наушник, я оглядываюсь. Даже не заметил, что автобус больше не движется.
Сегодня наша команда играла в Форд-Сент-Джоне. Там ребята играют не просто так, поэтому нам пришлось нелегко. Я склонен думать, что нам повезло выиграть их со счетом 3:2. Везение иногда тоже играет большую роль.
Дорога заняла всего лишь час, но у меня затекла спина, поэтому, выходя из автобуса, я передвигаюсь, как старик. Пока жду возле автобусного багажника свою сумку, замечаю подъехавший к школе «Шевроле Сильверадо» Мейсона.
Мой кузен решил меня встретить после игры? Как мило.
— Ладно, парни, до завтра. — Взяв свою сумку и клюшку, я киваю команде и иду к Мейсону, который выходит из машины.
— Ни единой заброшенной шайбы. За всю игру лишь одна голевая передача, — заявляет он, скрестив руки на груди.
Я тяжело вздыхаю.
— Я защитник.
Мейсон выгибает бровь. Его каштановые волосы беспорядочной копной топорщатся на ветру.
— Это тебя оправдывает?
Мне снова приходится вздохнуть. Мейсон старше меня на семь лет и думает, что это дает ему преимущество. В какой-то степени, так оно и есть. Когда мы жили в Ньюмаркете и были младше, Мейсон часто водил меня с собой на арену или на каток. Он же часто подтрунивал надо мной, когда в восьмом классе я как бы безумно «влюбился» в Кейси Уильямс. Но потом он вдруг решил стать врачом, поступил в медицинский в Ванкувере, а затем и вовсе переехал в далекий даже от самого Ванкувера Досон-Крик. В Онтарио у меня остались одни лишь кузины, с которыми, увы, близких отношений у меня нет. Они старше, у каждой свои семьи. Можно сказать, с Мейсоном из родственников мы общаемся ближе всех. Наши отцы родные братья. Когда моему отцу предложили работу именно здесь, Мейсон был моим едва ли не единственным утешением.
— Может, и нет, — отвечаю я. — Хватит меня грузить. Ты за мной?
— Нет, я просто так здесь торчу. — Мейсон корчит лицо и кивает на свою машину. — Давай, поехали. Я после смены, готов съесть собственные носки.
Рассмеявшись, я залезаю на переднее сиденье «Шевроле».
— Поехали к нам. Мама наверняка что-нибудь приготовила.
Мейсон качает головой.
— Не хочу домой. Поехали в «Рэм».
Я устало откидываю голову на сиденье.
— Чувак, я не хочу никуда идти, я устал. Забрось меня домой.
Но он сегодня настроен решительно.
— Ничего подобного. Тогда едем ко мне.
Я удивленно смотрю на него.
— Зачем? Не помню, чтобы ты меня звал просто так.
— Да ладно.
— Серьезно. Обычно я у тебя дома, когда у тебя что-то не так с движком или нужно собрать мебель или перенести что-нибудь.
Мейсон хмурится, бросив на меня серьезный взгляд.
— Ты делаешь из меня самого худшего брата. Звучит не очень.
Я фыркаю.
— Но так и есть.
— Хватит ныть. Мы едем ко мне и точка.
У меня не хватает сил возразить.
— Ладно-ладно, успокойся.