— Я даже сам принесу.
Я смотрю ему вслед и не могу удержаться от улыбки. Даже не знаю, как так вышло. На данный момент, Уолт — единственный человек, с кем я могу быть самой собой. То есть той, которой я стала. Уолт не смотрит на меня, словно я новичок в школе. Бывают моменты, когда он шутит, как прежде, но тут же замолкает, в ожидании моей реакции. Я делаю вид, что не замечаю этого. Мне нравится вспоминать наши шутки и смеяться над ними. К тому же прошло не так много времени. Всего несколько месяцев. Но как же они изменили нас всех.
С Карой и Грейс все еще туманно. Им сложно принять меня, но они пытаются. Я не хочу себя навязывать, мне неловко о чем-то говорить, нужно еще время и это нормально. Так говорит доктор Бордман, к которому я все еще хожу.
Уолт возвращается с двумя порциями блинчиков, политыми кленовым сиропом. У меня снова текут слюни, когда он ставит одну порцию передо мной.
— Боже, почему они такие вкусные?
Уолт кивает.
— Да уж, я буду по ним скучать.
Мы едим молча, наслаждаясь теплом блинной и тихой музыкой инди. За окном все так же холодно, но весна уже близко. Все меняется. На прошлой неделе я подала заявку в колледж в Эдмонтоне. Ноэль уже решил, что мы будем вместе снимать квартиру. Я найду работу, и мы постараемся оградить папу от лишних трат. Пока планы такие. С командой Ноэля, в которой он будет играть с каждым становится все яснее. Он останется в Эдмонтоне и не уедет в другой город, чего я боялась. Наконец-то мы снова будем вместе.
— Уверена, в Виннипеге тоже есть блинные, — говорю я.
Но Уолт отрицательно качает головой.
— Но не такие, как «Маки».
— Придется привыкать.
— Эй, еще февраль.
Мы смеемся, продолжая поедать блинчики.
— А ты уверена на счет Эдмонтона? — внезапно интересуется Уолт. Он отставляет в сторону пустую тарелку и, вытирая рот салфеткой, пристально на меня смотрит.
Что-то в Уолте изменилось. Он стал выглядеть старше. Хотя все те же голубые глаза, темно-каштановые волосы, которые он редко коротко стрижет, и они вечно лезут ему в глаза. Но это отличительная черта Уолта. Осенью ему исполнилось восемнадцать, но ведь это не делает человека автоматически взрослым. Я имею в виду физически.
Все дело в том, что я слишком долго провела времени в своем коконе, совершенно не замечая, как вокруг меняется мир и люди в нем.
— Конечно, — отвечаю я. — А что?
— Нет, я просто… подумал, эм…
Мне становится смешно.
— Что?
— Это из-за Ноэля.
Да, это нормально, что так думают. Но ненормально, когда друзья боятся сказать при мне что-то вслух. Словно я в любой момент взорвусь, и что-нибудь произойдет. И их нельзя их за это винить.
— Отчасти, — признаюсь я. — Еще у меня там мама и бабушка. И это ближе, чем твой Виннипег.
— Да, точно, — с улыбкой отзывается Уолт.
С мамой мы начали созваниваться еще пару недель назад. Я попросила ее не говорить ничего о том, что я видела. Мне хочется это забыть. Сделать вид, что ничего не было, и пока у меня получается. Мама была естественно рада и, следуя нашей традиции, нашла ботинки, прошитые по подошве синей нитью, когда я покрасила волосы.
Кстати о волосах…
Я оттягиваю прядь и смотрю на секущиеся кончики. Обесцвечивание и краска испортили их. Но я так не хочу отращивать свой скучный темный цвет. Мел обещала купить мне кокосовое молоко. Надеюсь, она не забыла.
— Ну что, продолжим? — Кивком головы я указываю на учебники, лежащие в стороне. Уолт со стоном опускается лбом на стол.
— Ненавижу математику.
Я смеюсь над ним.
— Поверь, я тоже.
За время моего «отсутствия» мне ничего не оставалось кроме как учиться. Поэтому я хорошо подтянулась даже в математике, в то время как Уолт заметно отстал. Мы уже второй день сидим здесь и занимаемся после уроков. Вчера после тренировки как обычно пришли ребята из команды. К счастью мы уже закончили, поэтому ушли еще до того, как на меня бы все глазели. Это смущает. Мне неловко. На данный момент я выбираю то, где я чувствую себя комфортней всего. И это Уолт. Даже немного странно.
Сегодня тренировки у хоккейной команды нет, поэтому мы сидим до самого закрытия.
— Ребята, пора закрываться. — Мистер Маккинли выходит из-за прилавка и вытирает руки о передник.
— Уф. — Уолт тянет руки в разные стороны. — Я и не заметил, как пролетело время.
— Точно. — Я подавляю зевок.
Мы выходим на улицу и, прячась от мороза, бегом несемся к пикапу Уолта. Он сразу же включает печь.
— Еще рано. Может, — он нерешительно смотрит на меня. Я натягиваю шапку. — Поедем ко мне? Мама будет рада тебя видеть.