– Но благодаря завещанию твой отец вполне мог уйти на покой и больше не работать.
– Но к тому времени мы еще не получили уведомления о наследстве.
Эллисон долго молчала, глядя на холмы, накрытые тенью, и наконец сказала:
– Что его убило, так это моя беременность. Он только втянулся в новую работу и перестал каждый день вспоминать твоего отца. О Летти мы ничуть не скучали. Отец нашел небольшой кусок земли, который собирался купить, и тут я была вынуждена сказать, что жду ребенка. После этого он сник, ни с кем не разговаривал, а когда стало заметно, что я в положении, придумал легенду. Будто бы вскоре после замужества мой муж погиб, а я была вынуждена вернуть себе девичью фамилию, поскольку в тот момент еще не подозревала, что беременна.
Отвернувшись от Коула, Эллисон продолжала смотреть на холмы.
– Вечера он обычно просиживал молча и смотрел на меня с такой жалостью, что у меня сердце разрывалось на части. У него не осталось никого, кроме меня, а я обманула его надежды. Однажды он лег спать и не проснулся. Думаю, ему не хотелось жить.
По мере того как она рассказывала, ее голос становился все тише и тише.
– Эллисон, почему ты не сообщила мне о ребенке?
Она посмотрела на него невидящими глазами, с трудом возвращаясь из прошлого…
– Тебе что, так удобнее, Коул? Ложь облегчает тебе жизнь? Мне всегда было интересно, какие оправдания всему, что случилось, ты находишь перед собственной совестью.
– Боже мой, о чем ты?
– Слушай, Коул, нас здесь двое – только ты и я. Больше никого. Тебе нет смысла врать или оправдываться. Все это было очень давно. Не притворяйся, что не получил писем, которые я тебе писала. Сначала я их посылала каждый день, но так как ты молчал, я стала писать раз в неделю. Потом я сообщила о ребенке. Ты же не потрудился мне ответить ни на одно письмо, Коул. Впрочем, само по себе это было ответом.
Глава 5
– О чем ты, Эллисон? Я ни разу не получил от тебя ни одного письма. Ты разве забыла, как ненавидела их писать? В первый год моей учебы в колледже я страшно скучал по дому и умолял тебя писать мне. А ты прислала мне единственную поздравительную открытку.
Конечно, он был прав, она не любила писать. К тому же у нее была масса дел в школе, да и вообще. Только после того как они с отцом уехали с ранчо, она заскучала по-настоящему. Тут-то ей и захотелось выразить свои мысли и чувства на бумаге. Ничего удивительного, что он просил ее писать, когда впервые уехал из дома. Ей тогда и в голову не пришло задуматься, каково ему было в колледже в тот первый год, вдали от всего привычного. Тогда она по глупости этого не понимала.
– Я говорю о том, что, когда мы уехали с ранчо, Коул, я сообщила тебе наш адрес в Сан-Антонио. А потом мой адрес в Мейсоне. Коул вплотную придвинул к ней свое лицо.
– Ты что, меня не слышишь, Эллисон? Я не получал от тебя ни одного письма! Ни единого! Я даже не знал, что вы уехали, пока не вернулся домой на Рождество. Мне сказали тогда, что вы уехали в Колорадо.
Она почувствовала, как в ней закипает злость.
– Мы никогда не жили в Колорадо. И мне плевать, что наврала твоя сумасшедшая тетка!
Коул встал.
– Она не сумасшедшая. Эллисон тоже встала.
– Ну конечно. Она же Коллоуэй. Она же само совершенство.
– Я никогда не говорил этого.
– А тебе и не надо говорить. Мне известно твое мнение о членах собственной семьи. Может быть, у нее и нет справки на сей счет, но она наверняка не в своем уме. Она ненавидела весь мир! Но особенно – мою семью. Не делай вид, что ты и этого не помнишь, Коул.
– Черт побери! Я не делаю никакого вида! Она резко повернулась и ушла в другой конец патио, став к нему спиной.
– Замечательно. Ты не делаешь вида. Но утверждаешь, что ничего от меня не получал. Так вот послушай, что я тебе скажу: я написала тебе по крайней мере дюжину писем подряд и в последнем сообщила, что ты будешь отцом.
Он подошел сзади, и положил руки ей на плечи.
– Эллисон, дорогая. Неужели ты не понимаешь, что если бы я получил письмо с такой новостью, я бы примчался с первым же самолетным рейсом?
– Не понимаю, – упрямо твердила она.
– Почему же?
Он был искренне удивлен.
– Потому что я отправила тебе столько писем, а ты все не приезжал. Он развернул ее лицом к себе.
– Неужели ты думаешь, что я обманываю? Она увидела его сердитое лицо и глаза, сузившиеся от гнева. Кажется, он абсолютно искренен. И тут впервые за столько лет у Эллисон мелькнула догадка: а что если он не виноват? А что если она знает не все о событиях тех тяжких времен, когда они оба потеряли родителей? Вдруг Коул действительно не получал ее писем? Эллисон покачнулась как от удара мощной горячей волны. Она внезапно поняла, что, как и он, была жертвой трагической нелепости.
Дрожащими пальцами она инстинктивно прикрыла рот, чтобы сдержать крик отчаяния.
– Но как могло такое случиться? – прошептала она.
– Откуда я знаю? Я и сам ничего не могу понять, но собираюсь докопаться до сути во что бы то ни стало. Если помнишь, расставаясь в октябре, мы договорились обсудить и решить вопрос о свадьбе, когда я приеду домой на Рождество. Все это время я жил мыслями о том, как мы будем вместе. И вот приезжаю и узнаю, что вы с отцом уехали, бросив тетку и братьев на произвол судьбы. К тому времени половина работников разбежалась, на ранчо царила жуткая разруха. Я даже хотел остаться, чтобы навести порядок, но Летти меня уговорила вернуться в колледж под тем предлогом, что мое образование превыше всего.