Боже мой! Какая трагическая цепь событий!
Летти сидела и выжидательно смотрела на Коула. Заметив, что он снова повернулся к ней лицом, она сказала:
– Видишь, Коул, теперь это не имеет никакого значения. Слишком давняя история.
– Ты так думаешь? Позволь мне разубедить тебя, Летти. У этой истории есть продолжение. Когда Эллисон Альварес покидала «Круг К», она носила моего ребенка.
Летти раскрыла рот от удивления. В ее лице не осталось ни кровинки. Оно превратилось в ритуальную маску.
– Из-за твоей озлобленности, из-за твоей глупости и идиотской гордыни я четырнадцать лет был лишен общения с сыном.
– Не может быть, Коул, – прошептала она, прижав кулаки к губам.
– Совсем недавно я случайно узнал, что у меня есть сын, который все эти годы жил в нескольких часах езды от меня. Вчера я встретился с Эллисон и выяснил многие детали случившегося. В тот роковой день, когда ты их выгнала, ты убила Тони Альвареса, как если бы всадила ему пулю в сердце. Не прошло и года, как он умер.
Летти вскрикнула. Но Коул не обращал на нее внимания.
– По иронии судьбы моего сына тоже зовут Тони Альварес. Сына, который должен был расти здесь, на этом ранчо, сына, который унаследует все, что у меня есть. Он носит имя человека, которого ты сначала с презрением отвергла, а через много лет безжалостно выгнала.
Слезы текли по ее лицу.
– О Коул, клянусь, я не знала. Откуда мне было знать? Я бы никогда… Ты понимаешь, я бы наверное не выгнала их…
– Летти, после всего, что я узнал за последние дни, ты меня ничем не удивишь.
Какое-то время он молча изучал ее. Казалось, она состарилась лет на десять и совершенно сникла. Отныне ей предстоит жить с сознанием содеянного. Так же, как и ему. С той разницей, что на нем – грех неведения.
Коул встал, подошел к двери и прежде, чем открыть ее, обернувшись, сказал:
– Я пригласил Эллисон и Тони приехать на ранчо, как только кончатся занятия в школе. Нужно, чтобы ты на это время отправилась в какое-нибудь длительное путешествие, желательно за пределы штата или даже страны. Мне все равно, куда ты поедешь. Твоя поездка будет оплачена. Я хочу, чтобы летом тебя здесь не было. Когда вернешься в сентябре, поговорим. У нас будет больше времени разобраться в ситуации. Я хочу иметь сына. Не знаю, простит ли меня Эллисон за то, что я допустил ее изгнание. Не уверен, смогу ли я тебя простить. Видишь ли, я полностью доверял тебе, потому что ты – Коллоуэй. В результате ты лишила меня собственной семьи, которую я всегда хотел иметь.
Коул открыл дверь и, выйдя в коридор, тихо закрыл ее за собой. Он пошел на конюшню и оседлал свою любимую лошадь. Он знал, что если где-то может обрести сейчас покой, то только среди холмов.
Глава 7
– Мам.
– Да, дорогой.
– Что-нибудь случилось?
Эллисон внимательно посмотрела на Тонн, сидевшего в кухне напротив нее.
– Нет. Конечно же нет, а в чем дело?
– Не знаю. Но просто с тех пор, как я вернулся, ты почти со мной не разговариваешь. В галерее все в порядке?
– Абсолютно. Извини, я такая рассеянная.
– Ты, наверное, скучаешь по Эду? – осторожно высказал Тони свое предположение.
– По кому?
Он широко раскрыл глаза.
– Да по Эду. Ты же с ним уже целый год встречаешься.
Эллисон почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и поняла, что это может ее выдать. Она знала, что ей предстоит объясниться с Тони, но еще не решила, что и как много надо ему сказать. Она не удивилась, что Тони заметил ее озабоченность. Они тонко чувствовали друг друга.
– Отгадай, кто у нас был в галерее в пятницу? – весело спросила она.
Тони с подозрением посмотрел на нее. Наигранно веселый тон не мог его обмануть.
– Кто же?
– Коул Коллоуэй.
Он уронил вилку в спагетти и удивленно взглянул на нее.
– Неужели тот самый? Которого я встретил на Падре?
– Да, тот самый.
– Вот это да! Так он приезжал в Мейсон? А почему ты мне не позвонила? Мы бы с ним встретились. Может быть, вместе поужинали бы или сходили бы куда-нибудь. А может…
– У него было мало времени, – парировала Эллисон. – Он проезжал мимо, а когда заметил галерею, вспомнил о встрече с тобой и зашел поздороваться.
– А ты что, его знаешь?
– Да, знаю.
– А почему ты мне никогда не говорила?
– Да мне и в голову не приходило, Тони. Я не думала, что тебе это имя известно.
– До недавнего времени так и было, – сказал он. – Мы говорили о нем в школе на уроке после той шумихи в газетах. Помнишь, он добивался принятия закона о разработке нефтяных месторождений на побережье. Мне тогда задали подготовить на эту тему доклад. Пришлось разобраться.
На этот раз была очередь Эллисон удивиться.
– А почему ты мне никогда не говорил об этом?
Он ухмыльнулся:
– А мне и в голову не приходило. Я не думал, что тебе это имя известно.
Только тут до нее дошло, что он с иронией повторил ее слова, и она пробормотала:
– Ничья.
– Ну так откуда ты его знаешь? – спросил он, не отрываясь от еды.
Помолившись про себя, она ответила:
– Ну, в общем, мы росли вместе.
– Правда?
– Твой дедушка работал управляющим на ранчо его отца.
– Так Тони Альварес, которого он знал, был мой дед?
– Именно так.
– Это же здорово!
Стараясь говорить как можно ровнее, она продолжила:
– Кстати, он пригласил нас с тобой приехать к нему в гости на ранчо, когда у тебя в школе кончатся занятия.