Коул остановился и огляделся. Они уехали довольно далеко от Большого Дома. Он указал рукой на очертания холмов на горизонте.
– Вот те холмы – наша северная граница. А западная – возле мексиканской границы, у Рио Гранде.
У Тони расширились глаза.
– Но это же так много!
– Да, много.
– Вот это да!
Он оглянулся на мать.
– Ма, а ты знала, что «Круг К» такой большой? Такой же большой, как «Кинг Рэйч» на юге Техаса?
– Не совсем, – поправил Коул, – но вроде того.
Темные очки и широкополая шляпа, низко надвинутая на лоб, закрывали лицо Эллисон.
– Мне бы очень не хотелось, друзья, прерывать наше путешествие, но на сегодня по-моему хватит, – смущенно сказала она. – Я давно не ездила верхом, и если мы не повернем обратно, несколько дней мне придется сидеть на подушках.
Тони, смеясь, переглянулся с Коулом.
– Нам, наверное, надо было оставить ее дома?
Ни за что, подумал про себя Коул. Не хватало, чтобы Кэмерон ее развлекал. Он подумал о Коди. Где, интересно, его младший братец? Наверняка он что-то разнюхал про катастрофу.
– Мне тоже пора домой, – согласился с Эллисон Коул. – В одиннадцать я жду звонка насчет одного мероприятия.
Коул почувствовал беспомощность и разочарование. Ему так много надо было сказать Эллисон, но не в присутствии Тони. Было о чем поговорить и с Тони, но это было невозможно, пока тот не узнает правду. Коул чувствовал себя связанным по рукам и ногам и ждал момента, когда, наконец, наступит развязка.
Впервые в жизни Коул столкнулся с ситуацией, которой не мог управлять. И это ему не нравилось. Черт побери, он не привык к этому. Он взглянул на Эллисон, которая с сегодняшнего утра не смотрела в его сторону.
Ничего удивительного! Он повел себя вчера как настоящий подонок. Какой смысл сейчас просить за это прощения?
Звонка он дождался только в час дня и, поговорив, отправился искать остальных. Он застал Тони и Кэмерона играющими в покер.
– А где твоя мама? – спросил Коул Тони, как он считал, равнодушно. Тони оглянулся.
– Она сразу после ленча ушла наверх. Сказала, что от езды верхом у нее все болит. – И он заговорщически улыбнулся Коулу улыбкой, характерной для всех Коллоуэев.
– Так я и думал. Ей нелегко пришлось с нами.
Кэмерон растянулся на кушетке, разложив карты на кофейном столике, а Тони, скрестив ноги, сидел на полу. Кэм посмотрел на Коула.
– Старик, у тебя усталый вид. Почему бы тебе не поспать часок? А я тут развлеку молодежь.
Вошла Рози с подносом, на котором был лимонад и печенье.
– От ленча что-нибудь осталось? – спросил Коул.
– Конечно. Хотите, я вам принесу?
– Нет, просто скажи, где взять.
– В холодильнике, в лотке с крышкой.
Коул прошел на кухню, свернув по пути в небольшой зимний сад. Это была часть патио, которую они застеклили и оборудовали кондиционерами. Теперь здесь спала Триша, окруженная многочисленным игрушечным зверьем.
Как бы Коулу хотелось иметь такую дочку и растить ее вместе с Эллисон.
И тут его осенило. О нет! Неужели! Он быстро прошел на кухню и наспех, примостившись на краешке стула, съел оставленный ему салат и несколько сэндвичей. Поесть было надо, но жалко, что на это уходит время. А ему необходимо немедленно поговорить с Эллисон и выяснить, что если… Какой же он все-таки идиот! Он даже не подумал об этом…
Коул сложил тарелки в раковину, допил второй стакан молока и большими прыжками поднялся по лестнице. Дверь Эллисон была заперта. Она, наверное, спит. Если так, он не станет ее будить. Коул пошел к себе в спальню и стал раздеваться. Ему не терпелось принять душ после их продолжительной прогулки верхом. Зайдя в ванную, он сразу уловил запах ее духов. Ее щетка для волос и расческа лежали на полке. Коул улыбнулся, радуясь, что есть место, где они бывают вместе.
Приняв душ, он вытерся и вернулся к себе, чтобы одеться. Он застегивал рубашку, когда ему показалось, что он услышал донесшийся из ее комнаты легкий стон. Все еще босиком, Коул подошел к соседней двери и слегка толкнул ее. Она бесшумно открылась, и он увидел Эллисон, лежащую в кровати на животе с закрытыми глазами. Ее лицо исказилось от боли, а на переносице залегла глубокая складка.
– Что случилось? – шепотом спросил он на случай, если она спит. Открыв глаза, Эллисон, не перевернувшись на спину, спросила:
– Ты никогда не стучишься?
– Я боялся, что ты спишь.
– Мне слишком больно, чтобы заснуть.
– Почему ты раньше ничего не сказала?
– Чтобы испортить прогулку? Я не видела Тони таким оживленным со времени концерта его любимого певца в Остине.