И внезапно для Сиднема перестало иметь значение то, что это была не та свадьба, о которой он мечтал. Он соединялся священными узами брака с Энн, потому что оба они, будучи одинокими, нашли утешение в объятиях друг друга в Ти Гвин и зачали ребенка. Но сейчас и это не имело значения.
Он женился на Энн, и внезапно ему показалось, что это все, чего он когда-либо желал в жизни.
Сид почувствовал к ней такой прилив нежности, что вынужден был сморгнуть, чтобы не заплакать.
И когда Энн посмотрела на Сида, обещая любить и чтить его, и повиноваться ему, пока смерть не разлучит их, казалось, что ее глаза полны сочувствия, нежности… и надежды.
И сейчас церковь, и множество гостей уже не казались ему столь уж необходимыми.
А затем, так же внезапно, как она началась, короткая брачная церемония закончилась, и священник объявил их мужем и женой.
Энн стала его женой.
Она была в безопасности. И их ребенок тоже.
Сид взял ее левую руку и поднес к губам. И ощутил гладкость нового золотого кольца, которое подарил ей днем раньше.
– Энн. Дорогая моя, – пробормотал он.
– Сиднем, – снова улыбнулась Энн.
Но свадьба, как он обнаружил, даже очень скромная свадьба, не позволяла новобрачным надолго остаться одним. Энн наклонилась, чтобы обнять сына. Сид обменялся рукопожатием со священником, а потом почувствовал, как мисс Мартин твердо сжала его локоть. Ее глаза оценивающе смотрели на него.
– Надеюсь, что вы будете хорошо заботиться о ней, мистер Батлер, – сказала она. – Энн дорога мне, как сестра. Я также надеюсь, что вы позаботитесь и о Дэвиде.
Затем она обняла Энн, в то время как другая молодая леди, повернувшись к нему, протянула левую руку.
– Я – Сюзанна Осборн, мистер Батлер. Энн сказала правду, когда описала вас как высокого, темноволосого и красивого джентльмена. Желаю вам обоим счастья.
В ее зеленых глазах мелькнуло озорство. Она была маленькой, очень симпатичной молодой леди с темно-рыжими волосами.
– Она действительно так сказала? – Сиднем почувствовал, как на его лице расплывается глупая улыбка. – Какое хвастовство!
Затем Сид оказался лицом к лицу с Дэвидом Джуэллом, который серьезно уставился на него немигающим взглядом. Сиднем надеялся, что мальчик положительно воспримет брак своей матери, но вчера тот не выказал энтузиазма по этому поводу. Скорее наоборот. Ему показалось, что когда Дэвида привели в комнату для посетителей и сообщили о предстоящем событии, мальчик воспринял перспективу этого брака с некоторым отвращением. А при упоминании о будущем малыше, который скоро станет частью их семьи, глаза мальчика стали сначала изумленными, затем обиженными, и, наконец, – пустыми.
– Дэвид, – сказал Сиднем, – я буду очень хорошо заботиться о твоей маме и постараюсь сделать тебя счастливым. Теперь ты – мой пасынок. Можешь называть меня папой или отцом, если хочешь. – Он протянул Дэвиду руку. – Но только в том случае, если ты сам этого хочешь.
Дэвид безвольно пожал протянутую ему руку.
– Благодарю вас, сэр, – без каких-либо эмоций произнес он.
«Ах, – подумал Сиднем, – только в сказках бывает, чтожених и невеста прямо после свадьбы «стали жить-поживать, да добра наживать».
– Энн, мистер Батлер, – сказала мисс Мартин. – Мы с Сюзанной взяли на себя смелость устроить небольшой прием в вашу честь. Я пригласила нескольких человек присоединиться к нам за праздничным столом. Надеюсь, вы не возражаете?
Таким образом, прошел целый час, прежде чем Сиднем со своей молодой супругой и ее сыном смогли покинуть школу. Сиднем был представлен другим учителям – в том числе учителю танцев мистеру Хакерби, преподавателю рисования мистеру Аптону, преподавательнице французского и музыки мадемуазель Пьерр, а также младшей помощнице учителя мисс Уолтон. Сид выслушал их добрые пожелания и поздравления, выразил признательность за тост, который был поднят за его и Энн здоровье, но чувствовал себя очень одиноким, что казалось нелепым для новобрачного. Среди собравшихся не было никого из его близких, кроме жены и пасынка.
И вот, наконец, они оказались на тротуаре за воротами школы, уже переодевшаяся Энн, а также мисс Осборн и мисс Мартин, вышедшие их проводить. Обе леди обменялись с ним рукопожатием и обняли Энн и Дэвида. Глаза мисс Осборн блестели от слез, хотя она продолжала нежно улыбаться. Не пролившая ни единой слезинки мисс Мартин смотрела на Энн пристально и серьезно, и в этом взгляде Сиднем распознал глубокую привязанность.
Сиднем помог жене сесть в ожидавший их экипаж и сам устроился напротив нее, после того как Дэвид уселся рядом с матерью. Щеки Энн разрумянились, руки были крепко стиснуты на коленях. Когда экипаж тронулся с места, Энн наклонилась к окну, чтобы помахать на прощание подругам.
– Они любят вас, – сказал Сиднем.
Энн посмотрела на него, и Сид увидел в ее взгляде осознание того, что с этого момента она окончательно и бесповоротно вступила в новый этап своей жизни.
– Да, – сказала Энн. – Я буду по ним скучать.
Для нее это была не просто школа, где она работала. Это были ее дом и семья. «Энн дорога ей как сестра», – так, несколько вызывающе сказала вчера мисс Мартин. Почему женщина, выходя замуж, должна оставить все, что ей дорого, дабы сопровождать своего мужа повсюду, куда он захочет? Несправедливость этого положения никогда раньше не приходила ему на ум. Какое право он имел сетовать сегодня на свое одиночество и даже негодовать на то, что две ее подруги и сын были с ней на их венчании, и еще нескольких друзей на маленьком свадебном приеме? Теперь она рассталась со всеми ними, кроме Дэвида.
– Куда мы направляемся? – спросила Энн, когда экипаж свернул с Сидни-Плейс на Грейт-Палтни-Стрит.
Энн выглядела удивленной, и Сид понял, что она, должно быть, ожидала, что они сразу же отправятся в Уэльс. Вчера он не рассказал Энн о том, что запланировал после их венчания. Сид и не подумал посоветоваться с ней. Со времени своего краткого пребывания на Полуострове, он всегда самостоятельно принимал решения относительно того, как должна протекать его жизнь. И имел полное право и далее продолжать поступать таким же образом – в конце концов, он был главой их новой семьи. Но предпочел бы обсуждать свои намерения, когда это было возможно.
– Я снял комнаты в гостинице «Ройал Йорк» – сказал Сид. – Я подумал, что мы могли бы провести здесь ночь.
Встретившись с Энн взглядом, Сиднем заметил, что ее щеки слегка порозовели. Он почувствовал ответную реакцию, ему стало трудно дышать и стянуло пах. Это будет их брачная ночь. Он понял, что все еще не до конца осознавал реальность утренних событий.
– Сегодня я хочу отправиться с вами за покупками, – сказал Сид. Он посмотрел на Дэвида. – С вами обоими.
Глаза мальчика широко распахнулись от удивления, хотя он ничего не произнес в ответ. Он сидел, тесно прижавшись, к Энн.
– Я обнаружил магазин на Милсом-стрит, в котором продают масляные краски, – сказал Сиднем. – И подумал, что мы можем купить их, Дэвид, так как кажется, ты уже готов к тому, чтобы пользоваться ими. А раз уж мы купим краски, то должны купить и все остальное, что тебе может понадобиться для занятий живописью в Ти Гвин: холсты, палитру и набор кистей для рисования.
Глаза Дэвида стали круглыми от изумления, что сделало его поразительно похожим на мать.
– Но я не умею писать маслом, сэр, – сказал он.
– Я найду для тебя учителя, когда мы вернемся в Ти Гвин, – пообещал Сиднем.
Ему было известно, что миссис Ллуид нравилось рисовать, хотя Сид не знал, писала ли она маслом. Если она пишет маслом, то возможно, согласится дать несколько уроков Дэвиду. В противном случае, придется искать кого-то другого.
– Покупка красок будет чрезвычайно щедрым подарком, – сказала Энн. – Но разве вы сами не можете дать Дэвиду несколько уроков?
– Нет! – намного резче, чем собирался, ответил Сиднем.