– Ты, наверное, жена, думаешь, что я такой наивный и ничего не понимаю, почему уже много лет меня не продвигают по службе и по партийной линии? Прекрасно все понимаю! Все по тому же национальному признаку. Как же так, первый секретарь батумского горкома партии, города, где в большинстве своем проживают грузины и аджарцы станет понтийский грек! Это ведь для них типа самого страшного унижения в жизни! Ты, наверное, очень удивишься, Александра, но иногда у меня появляется желание выйти из партии, бросить им на стол партбилет, хлопнуть громко дверью горкома, собрать чемоданы и уехать, куда глаза глядят. Так меня все это достало!
Александра Юдина молча слушала немного запоздалую исповедь своего мужа. Что ему сказать? Как поддержать? Ведь у нее и самой никогда не было иллюзий по поводу советской власти, ей, бедняжке, из-за ее благородного происхождения пришлось все эти годы жить в жутком страхе за свою жизнь и жизнь своих близких. Только теперь, в период «оттепели», она стала чувствовать себя более или менее в безопасности, но, все же, подспудно была готовой к новым неприятностям со стороны власти. И эта неприятность произошла на этот раз с их дочерью Маргаритой. Бедная их девочка, она и без того не хотела поступать в ненавистный ей пединститут, но, все же подчинившись воле своего отца, усердно готовилась к поступлению, и вот на тебе, полный провал!
– Послушай Василий, я не стану еще раз тебе напоминать, что всегда была против того, чтобы мы оставались жить в Советском Союзе, что во Франции у нас у всех и, особенно, у наших детей могло бы быть совсем другое будущее. Но теперь в создавшейся ситуации мы как родители просто обязаны сделать все, чтобы Марго осталась учиться в Москве. Девочке очень нравится этот город, и она счастлива там! Понимаешь меня, Василий Савулиди, – любой ценой! Она и так подчинилась тебе, согласившись приобрести профессию, которая вовсе ей не по душе. А теперь твоя очередь поступиться своими принципами! – категорически заявила ему жена.
– Ты что, хочешь, чтобы весь город узнал, что дочь второго секретаря горкома отказалась от законной фамилии своего отца ради поступления в институт? Нет, не бывать этому! Этот позор я уже не переживу, Александра, даже меня об этом не проси!
– Тогда остается фиктивный брак с генералом, – не отступала жена. – Он человек честный, порядочный, к тому же, намного старше Маргоши, я больше, чем уверена, что он предлагает это с чистой душей и никогда не обидит нашу дочь. Когда на Новый год мы приедем к ней в Москву, ты должен все ей спокойно объяснить и убедить ее сделать это. Тут нет никакого риска для нас, брак можно сразу же расторгнуть после поступления в вуз. И никто и никогда об этом здесь, в Батуми, ничего не узнает!
Савулиди ничего не оставалось делать, как согласиться со своей женой, потому что он уже и без того чувствовал свою вину в том, что заставил сына Дмитрия наперекор его просьбам учиться в мореходном училище, а сделать несчастливой и свою дочь Маргариту он, естественно, не хотел.
Сергею Павловичу Крамскому очень хотелось видеть Маргариту как можно чаще, но он – взрослый и умный человек – отдавал себе отчет, что пока это невозможно, что своим навязчивым вниманием и заботой только отдалит от себя девушку, которой может показаться странным и непонятным такое отношение к ней со стороны взрослого и, в общем-то чужого ей, мужчины.
Он изредко позванивал ей, интересовался ее жизнью и работой, и как бы невзначай приглашал на всевозможные культурные мероприятия. Генералу Крамскому не составило большого труда понять, как не терпелось молодой, красивой провинциальной девушке влиться в культурную жизнь столицы, появляться в высшем свете творческой интеллигенции и советской номенклатуры, знакомиться с интересными и знаменитыми людьми, не забывая при этом продемонстрировать всем свою отличную фигуру и наряды, которые периодически присылала ей из Батуми ее мать.
Скоро состоится премьера комедии Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь», может, ты слышала что-то об этом? Так у меня есть два пригласительных билета. Хочешь со мной пойти? – как-то позвонил ей Крамской.
– Конечно, хочу! Еще спрашиваете! Реклама этого фильма по всему городу развешана! А как вы думаете, после показа я смогу взять автограф у Людмилы Гурченко?
– Конечно, сможешь, я сам тебя к ней подведу, и, вообще, запомни, Марго, что со мной у тебя в жизни нет никаких преград и все двери для тебя открыты.
Куда только Крамской не водил Маргариту: помимо элегантных ужинов в «Метрополе» и «Национале», для того, чтобы еще больше удивить девушку, он сделал так, что они стали частыми посетителями таких престижных московских мест, как Центральный Дом литераторов, расположившийся в бывшем особняке князей Олсуфьевых, Дом ученых на Пречистенке, находящийся в шикарном особняке в жанре неоклассицизма архитектора Гунста, построенный для вдовы текстильного магната Коншина. Но больше всего Марго нравилось посещать Центральный дом актера, в ресторане которого можно было вот так просто, «живьем» увидеть звезд советского экрана. Полная новых впечатлений и ярких событий столичная жизнь не могла не вскружить голову Марго Савулиди. Теперь она сама с нетерпением ждала звонков генерала и его новых приглашений. Все складывалось как нельзя лучше для Маргариты в столице, хотя во время их совместного появления на людях было не совсем приятно слышать злой и завистливый шепоток, доносившийся им вслед. Судачили о том, что генерал Крамской, видно, совсем из ума выжил, что себе позволяет: завел себе молодую любовницу, которая ему в дочери годится. Эти пересуды чисто по-женски обижали Марго, и она, естественно, пожаловалась на это Сергею Павловичу, сказав, что, может быть, им не стоит так часто появляться вместе в общественных местах.