«Все же, очень странное поведение у Марго в последнее время! – задавался вопросом Сергей Павлович! – На той неделе она целых три раза возвращалась домой поздно, а последние две недели – вообще, ни разу! Поссорились, что ли, они? Нет, больше невыносимо гадать, пойду и спрошу у нее все откровенно!»
В тот вечер Марго пришла около десяти вечера, сразу пошла в свою комнату, сбросила туфли на высоких каблуках и прилегла на диван с книжкой в руках.
– Марго, к тебе можно? Ты еще не спишь? – негромко постучал в дверь ее спальни генерал Крамской.
– Входите, Сергей Павлович, я еще не сплю.
– Извини меня, что тревожу тебя так поздно, но должен честно тебе признаться, меня очень беспокоят твои в последнее время столь поздние приходы домой. Ты должна понимать, Маргоша, что я в ответе за тебя перед твоими родителями и не хочу, чтобы с тобой что-нибудь плохое произошло. Ты, молодая, красивая женщина, одна в темноте возвращаешься домой без провожатых, так сказала бы мне, я бы за тобой своего водителя прислал, или это связано с твоей личной жизнью? – деликатно поинтересовался он, заглядывая как можно глубже в ее бездонные синие глаза, как бы пытаясь самому отыскать там правильный и, главное, честный ответ. Крамской не очень надеялся, что Маргарита скажет ему правду, скорей всего, придумает что-нибудь, лишь бы не говорить ему о своем романе с каким-нибудь московским хлыщом.
Оторвавшись от книжных страниц, ее прекрасные синие глаза вдруг стали такими холодными, а взгляд – таким жестким, что по коже генерала невольно пробежали мурашки.
– Понимаю вас, Крамской, вы, бедняжка, все это время, наверное, умирали от ревности, предполагая, что я возвращаюсь так поздно после любовных свиданий, верно, да?
– Марго, сейчас же прекрати этот твой фривольный тон со мной! Если не хочешь, можешь мне ничего не объяснять, не надо, а унижать себя я тебе не позволю!
– Хотите знать правду?! Ну, давайте, валяйте, вот вам вся правда!
И она подробно все рассказала ему о своей работе, о том, как ее заставляют не только писать эти длинные и нудные письменные отчеты, но и ходить ужинать с иностранными гостями. Вести разговор по заранее придуманному сценарию и задавать нужные вопросы, ответы на которые так необходимы КГБ.
Все услышанное стало полным откровением для генерала, хотя такие методы использования сотрудников в государственных целях считались для комитета государственной безопасности нормальными. Критиковать эту организацию или, не дай Бог, обвинять в чем-то он, генерал-майор, работающий в Генеральном Штабе Вооруженных сил СССР, не имел никакого права. Это была ошибка самого Крамского, недооценившего с самого начала ситуацию, никак не предполагавшего, что они решат задействовать жену боевого генерала для столь тесного с ними сотрудничества. И, собственно говоря, почему они остановились именно на Марго, что, разве там нет других смазливых переводчиц? Куратор «Интуриста» поступил по отношению к нему некрасиво, непорядочно, он должен был поставить его в известность, а вместо этого даже запретил Маргоше все ему рассказывать. А он-то, дурак, все это время напрасно изводил себя ревностью.
– В общем, так, Сергей Павлович! Раз у нас зашел такой разговор, я вас убедительно прошу пойти и поговорить с капитаном Смирновым, чтобы как можно быстрее освободил меня от этого полуночного рабства, а если он этого не сделает, то я сама уволюсь из «Интуриста», разведусь с вами и уеду к родителям в Батуми. Сыта я по горло вашей Москвой!
Маргарита не в первый раз была опять рассержена на свою судьбу, на весь мир и, особенно, на него, своего так называемого мужа. Она кричала, что во всех ее жизненных неудачах виноват только он: в том, что она не стала актрисой, что работает как вол с утра и до позднего вечера на КГБ, что у нее нет никакой личной жизни, что все это ей не нужно, ни его драгоценности, ни его квартира с прислугой и водителем в центре Москвы, а чего она на самом деле хочет, так это просто быть счастливой и свободной женщиной!
– Маргоша, пожалуйста, успокойся, я виноват перед тобой, прости меня, если сможешь! Я думал, что эта работа тебе нравится и все то, что я тебе бескорыстно даю в этой жизни – тоже. Давай, не будем принимать поспешных решений! Если бы ты мне все это рассказала раньше, я бы давно все уладил! – пожалуй, сейчас он в первый раз видел свою Маргариту по-настоящему озлобленной и готовой пойти на крайние меры, решительно настроенной все бросить и уехать. Но кто же мог предположить, что так все повернется в «Интуристе»?!