– А вдруг Димка покончил с собой, Василий? – предполагала самое страшное мать. – Мы же с тобой себе никогда этого не простим, Василий! – в отчаянии говорила она, сжимая в руках любимый свитер своего сына.
– Да, с чего ты это взяла, Александра?! Я запрещаю тебе думать об этом, слышишь?! Это просто твой ночной кошмар и не более того! Возьми себя в руки, жена, прошу тебя! Мы его обязательно найдем живого и невредимого. Вот увидишь!
– А ты что, разве уже забыл о том ужасном случае, произошедшем несколько лет тому назад?! – напомнила ему жена. – Когда один первокурсник мореходного училища, не выдержав тяжелой дисциплины, придирок педагогов и сокурсников, повесился у себя в комнате?!
Савулиди прекрасно помнил об этой трагедии, ведь тогда именно ему поручили разобраться во всей этой темной истории и наказать виновных, если таковые имелись. Поговорив со всеми, кто был причастен к этому делу, он и горкомовская комиссия пришли к выводу, что тот парень был психически неуравновешенным, поэтому и свел счеты с жизнью.
– Тот случай не имеет никакого отношения к нашему Димке! Наш сын здоровый и крепкий парень! Ни в коем случае не подверженный никаким психическим заболеваниям, предполагаю, что он просто решил наказать нас за то, что мы заставили его учиться в мореходке! – уверенно выдвинул свою версию побега отец.
На третьи сутки Дмитрий нашелся в высокогорном селении в доме своего однокурсника Мамуки. Юноша молча вышел из дома и сел в ГАЗ-21, черную «Волгу» своего отца. Всю дорогу отец и сын не сказали друг другу ни единого слова. А что тут скажешь?! Оба были виноваты, но признать это не давала им мужская гордость.
– В это время Александра Юдина нервно ходила по дому взад и вперед, тщетно пытаясь внушить себе только положительные мысли, как вдруг послышался шум подъезжающего автомобиля. Увидев в окно машину ее мужа, женщина стремительно, едва набросив на себя теплую шаль, выбежала из дома.
– Димочка, сынок! – бросилась к нему, рыдая, мать. – С тобой все в порядке?
– Все хорошо, мама, прости меня, мне, правда, очень жаль, что я принес тебе столько волнений. Ты вся дрожишь, пойдем, скорее, в дом, а то простудишься, – заботливо укутывал ее шалью непокорный сын.
– Но и ты меня пойми, пожалуйста, мамочка, я тоже страдал не меньше твоего с отцом. Только вы ничего об этом не хотели и слышать. Вот я и решил бежать, чтобы раз и навсегда покончить со своими мучениями, – объяснил, как мог, свой поступок Дмитрий, пройдя в свою комнату, даже не взглянув в сторону отца.
Теперь все это было в прошлом. Он жил в своей обожаемой мансарде-мастерской среди своих мольбертов, полотен, карандашей и красок.
«Только сейчас я понял, как здорово иметь свой дом и жить в нем, как тебе вздумается. Свобода – это самое важное для такого типа, как я! Толком сам не знаю, как я выдержал в училище целых шесть месяцев!»
Но, все же, был один маленький позитив в его пусть непродолжительном пребывании в военном училище. Бросив мореходку, которая для него была равносильна настоящей тюрьме, Дмитрий Савулиди стал больше ценить саму жизнь во всех ее даже самых незначительных проявлениях. Он перестал быть замкнутым букой и превратился в общительного, дружелюбного к окружающим его людям парня.
Может, даже слишком, потому что сразу же нашлись «друзья», которые бессовестно стали пользоваться всеми этими его новыми качествами, настаивая на больших и шумных сборищах в его холостяцкой квартире. А он им отказать не мог, боясь обидеть их и отдалить от себя. Страхи – вечные наши спутники, как же избавиться от вас?!
Они бесцеремонно подстерегают нас в быстротечной и суетливой жизни, вживаясь в наш мозг и тело, становясь неразделимой частью нас самих. Но у каждого он свой: кто-то банально боится замкнутого пространства и высоты, кто-то каждый день трепещет от страха, что может быть уволен с работы, а многие женщины, красивые и не очень, с молодости побаиваются, что их никто замуж не возьмет. А самый жуткий мужской страх это оказаться по жизни неудачником и зарабатывать недостаточно денег. Но существуют еще так называемые перестраховщики, заранее просчитавшие возможные негативные варианты в своей жизни и пытающиеся аккуратненько обойти все «острые углы», уверенно полагая, что обхитрили судьбу, справившись со своим страхом. Именно из таких были родители Дмитрия.
Не пустив своего сына «морально разлагаться» в столицу, Василий и Александра Савулиди прибывали в совершенном спокойствии за дальнейшую судьбу своего чада. Здесь, в родном Батуми, «мальчик под присмотром» и ничего плохого с ним случиться в принципе не может. Но если было бы в жизни так все просто, падать, наверное, не пришлось бы никому.