– Открывайте, гости из Тбилиси приехали! – ответил знакомый голос.
– О! Гамарджоба, генацвале! Вот не ожидал! Очень рад тебя видеть, Ираклий!
– Гамарджоба, дорогой Дима! Как я и обещал, я приехал к тебе в гости! А у тебя тут шикарно! Ты один живешь? – рассматривая берлогу холостяка, поинтересовался гость.
– Один, совсем один! Проходи, гостем будешь! А ты где остановился? – спросил его Дмитрий.
– Пока нигде.
– Так, давай, у меня! Вот тут на диване тебя и размещу, – предложил хозяин.
– Спасибо, друг, с удовольствием воспользуюсь твоим южным гостеприимством! К тому же, мне надо с тобой серьезно поговорить. Есть одна неплохая идея, – Ираклий стоял посреди мастерской Савулиди и, поворачивая энергично голову то направо, то налево, бросал оценивающие взгляды на его картины.
– Любуюсь я на твои шедевры, Дмитрий, хорошо ты рисуешь, дружище, ничего не скажешь! Море у тебя, ну, прямо как у Айвазовского! – похвалил его Ираклий, и лучшего комплимента для его творчества быть не могло. Дмитрий сразу воспрянул духом, но, поотвыкнув за последнее время от таких лестных комплиментов, решил еще раз переспросить друга:
– Ты это правда так считаешь, Ираклий, или просто так сказал, чтобы угодить мне?
– Нет, что ты, дорогой! Я искренне восхищаюсь твоими работами.
Ты очень талантливый художник, Димыч. Кстати, а вот эти копии мировых шедевров девятнадцатого века кто нарисовал? – тбилисский друг внимательно осматривал почти во всю стену копию картины Карла Брюллова «Последний день Помпеи».
– Да, это я так, от нечего делать, когда вдохновения нет, копирую великих. А что, похоже?
– Непрофессиональным взглядом почти и отличить нельзя! Очень здорово у тебя это получается! Эта картина продается?
– Именно эта, нет! Я над ней так долго и мучительно работал, видишь, сколько тут персонажей, мелких деталей! Эта картина останется со мной навсегда. Пойдем, Ираклий, я тебе приготовлю настоящий турецкий кофе, ты, наверное, такого в своей жизни и не пил.
– С удовольствием выпью твой кофе, а кто научил тебя его готовить?
– Мой отец, он понтийский грек из Трапезунда, – с гордостью ответил парень.
– Вот оно что! А кем работает твой батя, если это, конечно, не военный секрет? – Ираклию необходимо было узнать как можно больше про Савулиди, прежде чем делать ему такое непростое предложение.
– Мой отец – первый заместитель генерального директора батумского консервного завода и второй секретарь горкома партии.
– Значит, твой папаша – местная шишка?!
– Вроде того, а что, тебе что-то нужно?
– Нет, нет, ничего, я так просто поинтересовался. – Ираклий сделал безразличный вид, чтобы не вызвать у Дмитрия никаких лишних подозрений. – «Это отлично, что у него отец занимает важный пост, если что, наверняка отмажет сыночка от уголовной ответственности».
– А теперь, давай поговорим о деле, – закончив пить ароматный турецкий кофе, предложил Ираклий. – Собственно, ради чего я и приехал к тебе в такую даль из Тбилиси. У меня есть покупатели на твои картины. Ты рад этому, дружище?
– Не может быть?! Очень! – обрадовался Савулиди.
– Только вот не совсем на твои, – поспешил уточнить Ираклий.
– Не понимаю тебя, объясни, то есть, как, не на мои?
– Дело в том, что я знаком со многими состоятельными людьми, которым хотелось бы приобрести для своих домов и квартир шедевры мирового искусства, в частности, живописи. Как ты сам прекрасно понимаешь, все они находятся в различных музеях, и купить их не представляется никакой возможности. Тогда я и предложил им, что могу достать для них отлично сделанные копии. И они согласились. Заплатят очень приличные деньги. Ну как, ты готов со мной сотрудничать? Или мне найти другого художника? – делец вопросительно посмотрел на Дмитрия.
Деловое предложение Ираклия стало не только полной неожиданностью для Дмитрия, но также и немалым разочарованием. Значит, он как художник по-прежнему никого не интересует, а вот как копиист очень даже. В принципе само по себе предложение было неплохим, хотя Дмитрий Савулиди остро в деньгах не нуждался.
«Ладно, соглашусь, – решил про себя Дмитрий. – Хоть буду при деле, а то что-то я в последнее время совсем распустился, все пьянки да гулянки, и мама очень расстраивается по этому поводу». Парень и сам понимал, что катится куда-то не туда, но самому, без посторонней помощи, трудно было избавиться от вредных привычек, а так, будет каждый день работать и разгонит к чертям собачьим своих дружков – лентяев и прожигателей жизни.
– Давай, по рукам, я согласен! – согласился Дмитрий, даже не подозревая, в какую опасную авантюру он ввязался.