А очень просто. Всякое строение, откуда можно украсть нечто ценное — будь то дворец даймё, магазин или купеческий особняк, — по меньшей мере раз в пятнадцать лет капитально ремонтируется или перестраивается. Ведь почти все дома в городе из дерева и бумаги. Материал это недолговечный, а еще бывают землетрясения и сильные тайфуны. Не говоря уж о том, что в Эдо все время ведется новое строительство. Состоятельные клиенты, разумеется, обращаются в самые солидные компании, а там, на ключевой должности, обязательно состоит какой-нибудь приятель или должник великого Тацумасы. Полезный человек позаботится о том, чтобы подготовить мастеру Китодо какую-нибудь лазейку для будущей оказии. В особой книжице у благородного вора были записаны сотни домов, куда он легко мог попасть без приглашения.
Тацумаса предложил разместить варвара в новом доме компании «Митомо», потому что строительством ведал его друг Санситиро. Он, конечно же, устроил тайный ход в неприступную комнату с ее хитрой дверью. Не то чтоб Тацумаса планировал в скором времени грабить почтенное предприятие, но вдруг в будущем «Митомо» поведет себя плохо и тем самым выйдет из-под ограничения правила номер два, запрещающего красть у хороших людей?
От речной гостиницы до моста Рёгоку было рукой подать. Все трое спустились в сухой ров, окружавший временную резиденцию игирисудзинов. Из вежливости Санситиро пожелал лично сопроводить заказчика до места, хотя практической нужды в том не было. Из своей превосходной книжицы Тацумаса и так знал, где находится лаз.
Он и Данкити скинули верхнюю одежду, передали ее старшим ученикам, оставшись в облегающих рабочих костюмах. Снял свое кимоно и доктор. Он был в широких штанах-хакама и иностранной рубахе со смешным воротничком и рукавами дудочкой. Она называлась «сяцу».
Санситиро нажал ногой замаскированный рычаг — сдвинулся фальшивый облицовочный камень. Открылась черная дыра.
— Прошу извинить, что труба такая тесная, но это всё, что я мог сделать, — скромно молвил строитель, гордый своей работой.
— Ничего, я и сам невелик, — ответил Тацумаса. — Эй, Данкити!
Ученик на четвереньках полез первым, светя перед собой лампой. На спине у него был мешок со всем необходимым. Вторым, налегке, проник в трубу учитель. Сзади кряхтел неуклюжий толстый доктор. Ему было трудно, но он не жаловался. Не застрял бы, немного забеспокоился Тацумаса и пожалел, что не запустил сенсея вторым — тогда можно было бы подпихивать его в ягодицы.
Но ничего, обошлось.
Через некоторое время ход уперся в стенку. Теперь нужно было подниматься вверх. Славный Санситиро предусмотрел для этого удобную лесенку из железных скоб.
Над головой у Тацумасы размеренно двигались тапочки с бесшумными кожаными подошвами — это поднимался Данкити. Вот что-то заскрежетало, потянуло сквозняком. Должно быть, ученик открыл потайной люк в полу хранилища.
Тацумаса остановился, чтобы подождать доктора, которому подъем давался с трудом. Торопиться было незачем, пускай Данкити всё там наверху приготовит.
Когда мастер вылез из дыры, таща за подмышки потного сенсея Саяму, в помещении было уже светло. Расторопный ученик достал из мешка дополнительные бумажные фонари, раскрыл их, зажег и расставил по четырем углам.
— Та-ак, что тут у нас? — пробормотал Тацумаса, оглядываясь.
Вон железная дверь, ведущая в спальню посланника. Повсюду ящики, сундуки, коробки, какие-то непонятные предметы на полках. Ага! Столик на несуразно длинных ножках, на нем стеклянная лампа, рядом дурацкое варварское сиденье, с которого очень легко свалиться (называется «стул»). И на столике две толстые книжки в кожаных переплетах.
— Прошу вас, взгляните, что это. Данкити, посвети сенсею.
Саяма поправил очки, бережно взял первый том.
— Я предупреждал, что знаю только голландский, а с языком игирисудзинов не знаком, — предупредил он.
— Это дикое наречие во всем губернаторском управлении знает только один человек. Не мог же я взять с собой на дело чиновника, чтобы власти узнали все мои секреты? Очень прошу вас, сенсей. Постарайтесь. Вы ведь умеете разбирать их катакану.
— Да, азбука у них у всех одинаковая. — Пошевелив толстыми губами, Саяма прочел: — «Диари». Понятия не имею, что это значит. — Полистал. — Судя по тому, что всюду стоят даты, это дневник. Ах, вот почитать бы!