- Накостылял бы тебе, Рон, да драться не хочется, - не выдержал Гарри, у которого нервы и так были натянуты.
- Правда? - Лицо Рона напряглось, глаза прищурились.
- Рон! Хватит! Ну, что ты в самом деле! - пыталась воззвать к нему Гермиона. - Мы с Гарри только друзья, тебе ли не знать…
- Да брось, Гермиона, - завелся Гарри. - Если ему хочется думать наоборот - пусть. Рон вечно кого-нибудь подозревает, то меня, то тебя. А вот нас обоих - впервые. - Глядя на потрясенного его напором Рона, он ощутил мстительное удовольствие. Которое, однако, быстро сменилось безразличной усталостью: в его планы вовсе не входила ссора с лучшим другом. Мама - вот что для него сейчас было главное. - А знаешь что, Рон, даже если у нас с Гермионой что-то и есть, то это касается только нас двоих.
Гермиона стояла так тихо, словно забыла, как говорить, а заодно и дышать. Но через секунду нервным движением поднесла руку к лицу.
- Гарри…
- Давай попозже, ладно?
Обойдя остолбенелого Рона, Гарри вышел из гостиной.
***
Когда на пороге дома возник Дадли Дурсль, Северус уже почувствовал смутную угрозу. Когда же тот, выпалив короткое “Вы кто?!”, начал надвигаться на них с Люпином, он уверился в этом. Не то чтобы Северус боялся какого-то мальчишки, но ярость, помноженная на силу, может вполне причинить немало неприятностей.
- Подожди… мы тебе сейчас все объясним, - машинально подавшись назад, произнес Люпин. - Ты ведь Дадли?
- Что вы сделали с мамой и папой? - как будто не слыша, что тот говорит, громогласно проревел парень. Его и без того небольшие глаза, сощурившись, превратились в маленькие щелки. - Кто вы такие, я спрашиваю!
Ремус слегка растерянно следил за его стремительным приближением и потому пропустил момент, когда Северус вдруг оказался позади Дадли и коротко рассек волшебной палочкой воздух. Точно наткнувшись на невидимое препятствие, Дурсль-младший также внезапно замер в паре футов от Люпина.
- Так-то лучше, - удовлетворенно резюмировал Северус. Затем указал палочку на дверь и навел на нее магглоотталкивающие чары.
- Зачем ты обездвижил его? - спросил Люпин, с беспокойством глядя на Дадли: он потрясенно таращил глаза, не в силах пошевелиться.
- Хочешь, чтобы этот, если можно так выразиться, мальчик оставил тебе на память фингал? Да пожалуйста… только отойду подальше.
Ремус не нашел что ответить. Хмыкнув, Северус подошел к застывшему Дадли, тщетно пытавшемуся освободиться от сковавших его чар.
- Вы… - прохрипел он. - Что вы сделали со мной?
- У тебя словарный запас состоит только из этих предложений?
Дадли заскрипел зубами. Взгляд его не сулил ничего хорошего.
- Дадли, мы не враги, - поспешил сказать Ремус. - Если ты обещаешь ни на кого не нападать, мы немедленно снимем чары…
- Не враги… Что тогда с моими родителями?
Люпин, похоже, слегка смешался, но быстро взял себя в руки.
- Извини, так получилось… Вообще-то я хотел усыпить лишь этих, - он кивнул на мирно лежащих Пожирателей.
- Так это Сонные чары? - уточнил Северус. Приглядевшись, он понял, что тот прав: тихонько посапывая, Малфой и Долохов спали крепким сном. - Оригинально…
- И твои родители просто спят. Это им нисколько не повредит.
- А они кто? - после непродолжительного молчания спросил Дадли, явно впервые заинтересовавшись присутствием еще одних незнакомых лиц.
- Враги, - коротко сказал Люпин. - Они хотели причинить зло твоей семье.
Северус возвел глаза к потолку, изображая пантомиму “как мне это надоело”.
- Так ты будешь хорошо себя вести?
В душе Дадли определенно происходила нелегкая борьба чувств, которая, как в зеркале, отражалась на его взмокшем лице. Не имея возможности пошевелиться, он выдавил из себя простое “да”, сопровождаемое яростным взглядом. “Только отпустите меня, я вам такое покажу” - без труда прочел Северус бьющуюся в его голове мысль. Мужчина, коварно ухмыльнувшись, мгновением палочки снял заклинание, и Дадли, неожиданно потеряв равновесие, тяжело рухнул на пол. Так, что даже, кажется, содрогнулись стены.
- Северус! - воскликнул Ремус.
- В чем дело, Люпин? Что опять не так? Я должен был постелить ему матрас? - брюзгливо сказал Снейп и автоматически посмотрел вниз, когда к его ногам подкатился некий предмет. - А это что такое?..
Повинуясь сотворенным чарам Левитации, предмет вознесся на уровень глаз мастера зелий. К своему вящему удивлению, Северус увидел, что это волшебная палочка. И не просто палочка, а палочка Люциуса Малфоя, который, к слову, находился в двух шагах.
- Интересно… Как она здесь оказалась? - Северус задумчиво взял ее в руки. Затем вспомнил давний рассказ Лили о ее вынужденных скитаниях. Палочка, попавшая к ней тем вечером, куда-то потом пропала, скорее всего - осталась в доме Петуньи. То есть в этом доме.
Северус с проснувшимся любопытством перевел взгляд на распластавшегося на блестящем полу Дадли Дурсля. Вставать тот, похоже, не торопился. Люпин наклонился над ним с протянутой рукой, но все его попытки помочь сводились к нулю. Волшебники явно не пользовались доверием у юного маггла.
- Послушай, Дадли, - не терял надежды наладить с ним контакт Люпин.
- Расколдуйте родителей! Разбудите их! - в свою очередь бубнил подросток, уткнувшись носом в плитки пола. Видимо, опасался нарваться еще на какое-нибудь заклятие.
Поняв, что ничего не добьется своими уговорами, Ремус пересек холл. Но подходить близко к спящим Дурслям не решился. После того, как Сонные чары были отменены, родители Дадли начали проявлять признаки жизни. Первым открыл глаза Вернон, с тяжким вздохом сел на полу и мутным взглядом посмотрел на лежащую в не очень удобной позе жену.
- Петунья… - неуверенно произнес он, дотронувшись до ее плеча. - Петти, что с тобой?..
Петунья пошевелилась и подняла голову.
- Что слу… - слабым голосом сказала она и осеклась на полуслове, увидев, в нелестном для него положении, сына. - Дадли!
Это привело ее в чувства куда быстрее всяких бодрящих чар. Неловко поднявшись, она кинулась к своему чаду. Едва не споткнулась об Пожирателей.
- Миссис Дурсль, - негромко позвал Ремус, которого Петунья поначалу не заметила.
Она вздрогнула всем телом и обернулась. Ее рот был раскрыт в немом крике.
- Кто… Кто вы? - Она оглядела переполненный людьми холл. - Где… Где Снейп?
- Я здесь. - Услышав свое имя, Северус, ненадолго отлучавшийся на кухню, показался в дверях. - Ты хотела меня видеть?
Поджав губы, Петунья вновь отвернулась к сыну. Но Северус готов был поклясться, что на сей раз его присутствие она встретила с облегчением.
- Дадли… Дадличек, как ты? - запричитала миссис Дурсль над сыном. - Ты не расшибся? У тебя ничего не болит?
- Нет… - бормотал он, пытаясь сесть, что было не очень просто: горячие материнские объятия буквально придавливали обратно к полу.
- Кто вы, черт возьми, такие? И что все это значит? - совсем некстати прозвучал голос Вернона Дурсля. Немного помятый и уж точно не успокоенный, тот медленно, но верно обретал былое негативное настроение.
Северус внутренне скривился: этого твердолобого маггла даже страх перед магией не смог пронять. Но когда-нибудь терпению приходит конец. Северус не собирался и дальше торчать в этом доме, он и так потерял уйму времени, спасая жизни тех, кто в ответ не скажет и слова благодарности.
- Замолчи, Дурсль, - не скрывая презрения, произнес он, вскидывая для пущей убедительности палочку. - Долго разглагольствовать я не собираюсь. Поэтому молчи и слушай.
Возмущенный таким отношением к своей персоне, Вернон налился нездоровым румянцем и попытался что-то возразить. Но, несомненно наученный горьким опытом общения с волшебниками, кое-как сдержал заготовленную гневную речь.
Более не глядя на него, Северус обратил внимание на Петунью. Чуть всхлипывая, она крепко обнимала сына, словно от этого зависела его жизнь.
- Итак, как я говорил раньше, вам необходимо уехать отсюда, ради собственной же безопасности…
***
Нет. Я так не могу!
Устав притворяться, что меня интересует затеянная полчаса назад сортировка вещей, я отошла к окну. Светит солнышко, Гарри совсем рядом, а мне было отчего-то не по себе. На сердце затаилась какая-то тяжесть, подспудная тревога не давала полностью расслабиться и радоваться тому, что у меня есть…