– Мордред… – прошептал Гарольд, с детства лелеявший мечту утереть своему отцу нос и повысить свой статус.
– И, кроме того, вы обратили внимание на парнишку?
– А то! Лакомый кусочек! – рассмеялся Себастиан, не пропускавший ни одного смазливого личика в пределах своей досягаемости, причем, не делая различий между мальчиками и девочками, – так бы и потискал!
– Если ты попробуешь это сделать, то останешься без тискалок! И без всего остального. Я не знаю, кто его мать, но она явно не человек.
– Почему?
– Потому, что я не помню, чтобы за последние годы было объявление о том, что старый лорд Даркеварр женился, это раз. И второе, у людей таких глаз не бывает, я думал, что он оборотень, но у них желтые, а не золотые глаза.
– Так спроси! – пожал плечами Себастиан. Фредерик посмотрел на него тяжелым взглядом.
– И спрошу.
Маги расселись за столом в малой столовой, которую домовики успели привести в порядок. Голодный, как крокодил, сидящий на диете, Нимхейн осмотрел блюда, находящиеся в пределах досягаемости и потащил к себе бифштекс. Есть хотелось неимоверно, все, что он съел в банке, давно переварилось и желудок требовал мяса, причем, побольше. Маги также не отставали, бодро орудуя вилками и ножами. Насытившись, Нимхейн неторопливо ковырял десерт: ванильный пудинг, краем глаза следя, как ерзает Фредерик, которого что-то прямо распирало. Наконец, маг не выдержал:
– Лорд Даркеварр, позвольте задать Вам вопрос…
– Конечно, мистер Смитсон. Задавайте, – благосклонно кивнул Нимхейн.
– Когда женился Ваш отец? Я не помню, печатали ли объявление в газете.
– Он не женился официально, – хмыкнул Нимхейн. – Я рожден по Праву поединка, победы и силы. Моего второго родителя звали Уркварт, – он мило улыбнулся сильно побледневшему Гарольду, у которого выпала ложечка из руки. – Что-то еще?
– Нет, лорд Даркеварр. Благодарю. – просипел Гарольд, пытаясь прийти в себя.
– Прекрасно. Тогда сегодня отдыхайте, а завтра мы идем по магазинам.
Глава 5. Ну, здравствуй, папа!
Маги снова собрались в гостиной, переглядываясь. В конце концов, они не выдержали и насели на потрясенного Гарольда.
– Что происходит, Гарольд?
В ответ раздался стон.
– Нам – конец!
– Что ты имеешь в виду? – оторопело спросил Фредерик.
– То и имею!!! – у Гарольда началась истерика, – вы хоть поняли, КТО его второй ОТЕЦ? Дуболомы необразованные!!!
– А ну, тихо! Объяснись!
Гарольд, неожиданно успокоившись, обвел своих друзей безнадежным взглядом, в котором ясно читалось: «меня окружают недоумки».
– Он четко назвал имя своего второго отца. Уркварт, – тихо и безэмоционально сказал Гарольд. – Его второй отец – Уркварт, сын Андрамелеха. Высший демон.
Вот теперь волосы встали дыбом у всех.
Инферно. Замок Ур-шадотт-гард.
Тишина. В огромном замке, темной громадой высящемся среди жуткого пейзажа, царила неимоверная тишина. Слуги и рабы боялись дышать, опасаясь потревожить покой Хозяина, никому не хотелось повторить судьбу несчастного, ухитрившегося споткнуться на ровном месте и звякнуть бокалом, стоящим на подносе. Хозяин только покосился в сторону, откуда донесся звук и раба расплескало кровавой кашей по полу.
Хозяин вернулся три дня назад. Он ворвался в Замок, как ураган, не глядя ни на кого, пролетел по коридорам, спускаясь все ниже, в подземелья, спеша в Сердце Ур, зал, расположенный в самой отдаленной и защищенной части. Испуганные потоками сырой Силы, смерчем закручивающейся вокруг демона, рабы попрятались куда только могли, предчувствуя, что случилось что-то поистине кошмарное. Тяжеленная дверь, распахнутая одним рывком, с грохотом ударилась о стену, а через минуту из зала донесся жуткий вой, полный неизбывной тоски, горя и ярости.
Андрамелех стоял на коленях, глядя на росшее посреди Зала небольшое каменное деревце белого цвета, с синими иголочками кристаллов вместо листьев, символизирующее его род и отражающее состояние его членов. Деревце было маленьким, ростом всего лишь в две ладони, не больше и состояло только из толстого стволика и нескольких веток: ствол символизировал Люцифера, нижние ветви – Андрамелеха и его брачного партнера, имя которого никому известно не было, остальные три веточки – их детей. Когда демон, рухнув на колени возле деревца, увидел, что самая верхняя ветвь засохла, он закричал.
Дети у высших демонов всегда были больной темой: плодились они очень редко и плохо, иметь нескольких потомков – неимоверная редкость. Мало кто знал, что все высшие поголовно завидовали низшим: у тех с получением потомства не было никаких проблем, но чем сильнее становился демон, тем меньше шансов у него было произвести на свет дитя. Был, конечно, выход – кровно принять кого-то в род, но на это шли, только если совсем не было надежды произвести на свет собственного потомка.