Витя отвез до самого подъезда, но заходить не стал — у него в тот день были какие-то срочные дела. Теперь понятно, какие именно!
Тогда Ирина ничего не заподозрила и, как всегда, понимающе кивала, когда Виктор говорил, что вечером непременно заедет за ней или водителя пришлет. Да, да, что поделаешь…
С тещей Виктор никогда особенно не ладил, и Ирине стоило немалых трудов, чтобы постоянное противостояние двух одинаково дорогих для нее людей перешло если не в нежную родственную привязанность, то хотя бы в стадию нейтралитета.
День прошел в хлопотах. Они с мамой закупили продуктов на целую неделю, и немалого труда стоило убедить ее, что вовсе не нужно выбирать самую дешевую колбасу и чай второго сорта. Мама всегда старалась сэкономить и не понимала, зачем покупать парное мясо вместо замороженного, шоколадные конфеты и немецкий замороженный торт к чаю вместо печенья «Юбилейное».
— Перевод денег! — безапелляционно изрекала она, и Ирина снова чувствовала себя маленькой девочкой, преступно потратившей на леденцы сдачу с рубля в булочной.
Виктор позвонил вечером и сказал, что сегодня заехать никак не успевает, а водитель в сервисе, потому что в машине подвеска барахлит, так что лучше ей сегодня остаться у мамы. Голос его звучал так спокойно и безмятежно! «Оставайся, дорогая, ни о чем не волнуйся…» Ирина была даже рада, ведь маме так одиноко, а она нечасто выбирается навестить ее. Полночи они просидели за чаем, а потом Ирина легла спать на скрипучий диванчик и, помнится, еще волновалась, что не успела ничего приготовить и Витя останется голодным. А он, оказывается, в это самое время…
Ирина почувствовала, как к горлу подкатывает невыносимая тошнота. Она еле успела добежать до ванной.
Когда мучительные спазмы в желудке немного стихли, она кое-как умылась холодной водой и мельком посмотрела на себя в зеркало. Оно безжалостно отразило бледное до синевы лицо, мешки под глазами, морщины… Волосы висят тусклыми прядями, и в них тут и там проглядывает седина. Да уж, хороша, ничего не скажешь!
В общем, печальное зрелище.
Стареющая женщина, такая нелепая в махровом халате с розовыми цветочками, женщина, которая только что похоронила самую большую иллюзию в своей жизни и осталась одна на руинах, растерянная, ошарашенная свалившимся на нее горем. Что делать теперь? Как жить? А главное — зачем?
Глядя в глаза своему отражению, Ирина снова и снова задавала себе эти вопросы — и не находила ответа. Наконец, с трудом переступая на ватных ногах, вернулась в спальню.
Сережка лежала на аккуратно свернутом покрывале. Хотелось немедленно выбросить ее, а еще лучше — раздавить, словно ядовитое насекомое, но вместо этого Ирина снова взяла ее в руки.
Она снова и снова рассматривала эту треклятую безделушку, поворачивала так и эдак, лучи солнца, отражаясь в разноцветных камешках, отбрасывали веселые блики. Почему-то она была совершенно уверена, что нацепить на себя подобное украшение может только юная и легкомысленная профурсетка — длинноногая, с искусственным загаром, вытравленными блондинистыми волосами и наглым взглядом. Хищница. Такие уверены, что весь мир существует только для их удовольствия!
Она как будто воочию увидела соперницу — и даже захлебнулась от боли. Хотелось завыть громко, в голос, покатиться по полу, выкричать в голос свою обиду. За что?! Разве она заслужила, чтобы ее обманул и предал самый близкий, самый родной человек?
Ничего подобного она, разумеется, не сделала. Шмыгая носом и утирая слезы мигом размокшей бумажной салфеткой, Ирина потянулась к телефону и набрала знакомый номер.
После третьего гудка ей ответил профессионально жизнерадостный девичий голосок:
— Компания «Персонал-Трейд», чем могу помочь?
— Светлану Татаринову позовите, пожалуйста!
Светка была ее давней, еще с институтских лет, подругой. Да что там — пожалуй, единственной. Удивительно даже, что за столько лет они умудрились сохранить отношения. Может, все дело в том, что эта дружба осталась единственной ниточкой, связывающей их со студенческой молодостью — такой смешной, наивной, бесшабашной и просто прекрасной? Это потом, позже, придут заботы и ответственность, но были же и прогулки по Москве, и вкус мороженого в вафельном стаканчике, и первые взрослые секреты… Про то, что с Витей у них «все было», первой узнала именно Светка.
Жизнь у подруг сложилась совершенно по-разному, и все же они старались поддерживать связь — звонили друг другу, поздравляли с праздниками, иногда встречались в кафе. Бывало, что Ирина приглашала Свету на семейные торжества. В глубине души она немного жалела подругу — как же, одинокая, без детей, личная жизнь так и не заладилась, бурные романы приносили одни разочарования, и на работе пашет, как проклятая… Это она за Витей как за каменной стеной, а Светке только на себя рассчитывать приходится, вот и трудится от зари до зари. Правда, не зря. За эти годы Света успела сделать неплохую карьеру, не по специальности, конечно, но все же занимает немалый пост в какой-то крупной фирме.