Смирнов смотрел на стол и вдруг понял, что нечто похожее, имеется в виду цвет, он уже видел. Причем, недавно.
Старик заметил этот взгляд.
- Эй, парень, чего застыл?
- Цвет. Он мне знаком. Вот только не могу вспомнить, где и как . . .
- А давай в «угадайку» поиграем.
- ???
- Я уже был заслуженным лаборантом, когда твои папа и мама еще в школу ходили. В начальную. Смотри, называю первое слово – «цемент».
- Смирнов вздрогнул.
- Что, цемент?
- Цемент, обычный цемент. Хотя, нет, не правильно выразился. Редкий цемент- марки М-400. И в виде . . . .
- Стоп. Кубик с конусом внутри окрашенный таким цветом!
- И где ты его видел?
- На помойке. Рядом с выпотрошенными бачками.
Смирнов отчетливо вспомнил находки на помойке возле дачного кооператива. Да, точно, именно веществом такого цвета был испачкан конус внутри.
- Что это значит?
- Только одно, точнее, два. Первое- еще одна «граната» с тебя. Второе- искать тебе, сынок, придется не бачки, а уже переработанный и очищенный состав. А это- намного меньший объем. Например, содержимое пяти десятков таких бачков может поместиться в пачку из под сигарет. Примерно. А цемент здесь играет роль вещества, впитывающего ненужные вещества. Процесс абсорбции. Смотри. Буро-малиновое вещество разогревается, плавится и выливается в воронку, изготовленную из цемента. Он, цемент, и именно марки М-400, идеально для этого подходит. Кстати, если где найдешь мешок такого цемента, там и нужно, рядышком, повнимательнее посмотреть. Например, нет ли где еще одной «гранаты». Я, так думаю, ее честно заработал. Как на это смотришь?
Смирнов удовлетворенно посмотрел на вымогателя. Михалыч, кабы я от государства получал «на халяву» эти самые «гранаты», я б тебе мешок их отсыпал. Вторую, не спорю, с меня. Ну а дальше, извини. Договорились?
- Эх, господа охфицеры! Что с Вами, бедными делать. По рукам. Придешь за актом, не забудь.
- Кстати, а чем могу Вашего директора отблагодарить?
- Купи ей коробку «Коркунова». Она, бедная, действительно «зеленого змия» не почитает, а вот от кофе с хорошими конфетами млеет как кошка на солнышке. Не ошибешься.
Смирнов покинул лабораторию и возвратился к директору, которую застал в комнате отдыха с чашкой кофе в руке. Они договорились встретиться завтра после обеда и осудили вопросы, на которые экспертам предстояло ответить.
Что- бы не терять времени, Смирнов из института отправился в штаб округа к начальнику химической службы.
Чрезмерно упитанный полковник только грустно вздохнул, когда он озвучил ему цель визита.
- «ДП-2»? Будь они прокляты! Кто ж знал, что в них есть ТАКОЕ. Всю жизнь прослужил- не подозревал. А теперь, все «на ушах»! Блин. Растащили, сволочи. А мне грозная бумага из Москвы- обеспечить их сдачу на окружной склад в полном соответствии с учетными данными. А их, представляешь, за округом числиться восемнадцать тысяч. А помножь это на их цену, даже страшно становится.
- Кстати, именно это меня очень интересует, как следователя. Откуда такая стоимость?
Полковник еще больше погрустнел.
- Откуда, откуда. Да оттуда и прислали- из Столичного Управления. Взяли их стоимость еще при «союзе», и умножили на коэффициент. Как еще. Их уже давно не выпускают. Нынче такое, непозволительная роскошь.
- А не проще на товарно-сырьевой бирже узнать. Там же, в Москве. Я в свое время принимал участие в расследовании уголовного дела о хищении авиационных двигателей. В них основной материал- титан. Так вот, у нас были, так называемые исходные цены- около шести сотен рублей за тонну. А на бирже титан торговался по пять тысяч «зеленых». Вот по этой цене мы им, жуликам, и вменили. Ничего, суд посчитал такое правильным. Сегодня, например, я узнал, что палладий может стоить до тысячи рублей за грамм.
- Ты, что, смерти моей хочешь. Ты представляешь, что будет, если я укажу стоимость этих чертовых патронов по такой цене, а потом еще доложу о стоимости уже похищенного. Да меня без суда и следствия к стенке поставят. Вы же, прокуроры, и поставите. Нет, увольте, есть бумажка вышестоящего штаба, этим и ограничимся.
Смирнов не стал спорить. С этим позже разберемся. Он получил у полковника копии интересующих его документов по «ДП-2», а так же приказов и директив по вопросам их учета, хранения и утилизации.
Оставив окончательно расстроившегося полковника наедине с его тяжкими думами, он отправился в штаб своей Армии.
Там ему повезло меньше. Нужный начальник и все офицеры отдела разъехались по командировкам. На месте находилась только женщина-делопроизводитель, которая как только услышала название- «ДП-2», тут же заняла глухую оборону в лучших традициях бойцов Красной армии времен Великой отечественной. Все попытки Смирнова получить нужные сведения, разбивались о стену абсолютного нежелания их предоставлять. У Александра даже сложилось впечатление, что если к ее виску приставить пистолет, то и это не принесет положительного результата. Погибнет, но «военную тайну» не выдаст.
Понимая, что сам не сможет справиться, Смирнов решил привлечь на помощь «тяжелую артиллерию» в виде начальника штаба.
К счастью, генерал находился на месте и даже в нормальном настроении. Был, пока не услышал то же страшное слово-«ДП-2».
Генерал с нескрываемой грустью поведал, что сейчас вокруг этих патронов творится ТАКОЕ. Во всех пяти дивизиях выявлены крупные недостачи. До последнего времени «ДП-2» находились в разряде никому не нужного имущества и их наличие десятилетиями никто не проверял. Списывали по простому акту и банально выбрасывали на свалку. А вот сейчас никто не знает, что делать с такими недостачами и, самое главное, кто будет «крайним». Теперь ведь «левый» акт, тем более, задним числом, никто подписывать не станет.
Смирнов с грустью подумал о своем участке. Надо бы шефу звякнуть, пока военные «хвосты» не спрятали.
По его просьбе, генерал позвонил в химслужбу и грозным голосом приказал женщине выдать органам необходимые документы. К удивлению Смирнова, женщина не собиралась сдаваться, и все попытки генерала оказались тщетными. Они ругались минут пять, пока генерал раздраженно не бросил трубку.
- Видишь майор, что творится! Ладно. Придется идти в атаку лично, хоть нам генералам Устав настоятельно такое не рекомендует. Он позвонил в секретную часть, приказал секретчику взять дубликаты ключей от сейфов отдела и направляться в химслужбу.
Оценив в зеркале свой внешний вид, генерал решительно направился к месту боя. Смирнов осторожно двинулся следом.
Генеральские погоны все-таки сыграли свое решающее значение, правда, не так как ожидалось. Женщина не успокоилась, пока ее банально не выгнали из кабинета. В коридоре еще долго раздавались ее раздраженные крики.
Они вскрыли шкаф с документами, и Смирнов грустно принялся изучать его содержимое. Жаль, что так все получилось. Со знающим делопроизводителем, это бы заняло не так много времени. Наконец он нашел необходимые книги и углубился в изучение содержимого, пытаясь определить, какие копии ему необходимы.
- И что тут за разбой происходит?
В дверях кабинета стоял командующий Армией, а ссади злорадно выглядывала из за его плеча и недобро скалилась неуемная делопроизводитель.
Смирнов решительно встал на защиту начальника штаба, представился и объяснил что ищет. Командующий Армией его в лицо не знал и теперь удивленного разглядывал.
- Ага, тут не просто разбой, а разбой под руководством прокуроров. А подождать начальников не могли? Делопроизводитель ведь отчитываться будет перед своим начальником. А вдруг, что потеряется?
- Не потеряется. Сейчас протокол выемки составлю. Пусть его начальнику и передаст. Кстати. Могу сделать «по закону», а могу и «по человечески».
- Интересно. А это как?
- Следователь вправе по уголовному делу изъять необходимые документы, а может и позволить сделать копии, которые и останутся в службе, что - бы не парализовать работу. Лично меня, сея фурия, так уже раздраконила, что склоняюсь к первому варианту. Пусть помучаются. Для профилактики.