А этот хмырь! Надо же додуматься – два малолетних спящих ребенка записал в свидетели, а потом еще и надругался над еще одной девочкой и хотел ее убить. Надеюсь, его признают вменяемым.
- Да, наверное, Вам трудно будет его защищать?
- Трудно. Но Вам расслабляться я бы не советовала. Тут «корячится» пожизненное, и я все сделаю так, что бы мне спалось спокойно. Отработаю на «все сто».
- Я напомню это следователю.
- Не утруждай себя. Я девушка не столь стеснительная. Сама дам понять.
Они возвратились в отдел. Адвокат зашла в кабинет, а Смирнов попрощался со следователем и отправился отдыхать. Завтра ему предстояло рано выехать, что бы еще успеть отвезти в СИЗО постановление об освобождении Митрофанова. Вот уж, ошиблись, так ошиблись. Мужик чуть пожизненное не «схлопотал». И ведь, самое главное, все улики против него, и в достаточном для суда количестве.
На КПП Читинского СИЗО его появление вызвало не совсем обычную реакцию. Едва он представился и назвал цель своего прибытия, как дежурный милиционер как-то нервно заерзал, извинился и тут же бросился названивать по телефону.
Его не пропускали на территорию почти час. Наконец, дежурный, с явно натянутой улыбкой открыл двери и предложил пройти сразу к начальнику учреждения.
С нехорошим предчувствием Смирнов переступил порог кабинета, где его поджидал неправдоподобно вежливый подполковник.
Смирнов не стал изображать излишнюю вежливость и сразу перешел к делу.
- Здравия желаю товарищ подполковник. Мне поручено завести в Ваше заведение постановление об освобождении подозреваемого Митрофанова. Вот постановление. Прошу сообщить, сколько времени мне понадобится ждать. По приказу прокурора Армии мне надлежит доставить освобожденного в прокуратуру.
Подполковник дрожащей рукой взял лист бумаги и обреченно махнул рукой в сторону стула.
- Садитесь, майор. Садитесь. Как то не знаю с чего начать . . .
- Можете с самого конца, времени мало. А я, очень постараюсь Вас понять.
- Надеюсь. Сегодня ночью в камере, где содержали Митрофанова, произошло ЧП. Сейчас проводится проверка но, могу почти со сто процентной уверенностью сказать, что ему устроили «темную». Сейчас он в медицинской части и, вероятнее всего, у него сломан позвоночник.
- Ладно, подробности потом. У Вас есть постановление. Вызывайте «скорую». Отправим его в окружной госпиталь, а там посмотрим.
- Врачи уже прибыли и работают. Отправку организуем немедленно.
Смирнов в самом мрачном настроении вышел на улицу. Да, оказывается судьба-злодейка решила еще раз испытать Митрофанова. За чужое преступление чуть свободы на всю жизнь не лишился, а теперь, . . . на сутки раньше бы освободить! Еще калекой на всю жизнь останется! То, что виновного найти не удастся, он не сомневался, да и кому от этого станет легче- здоровье ведь не вернешь.
Смирнов связался по телефону с прокурором и отправился следом за машиной скорой помощи в госпиталь.
Осмотр пострадавшего длился около часа, после чего начальник хирургического отделения сообщил, что шансов у Митрофанова встать на ноги самостоятельно, практически нет.
Смирнов зашел в кабинет прокурора и удивленно уставился на собравшихся там офицеров. Помимо офицеров прокуратуры, здесь присутствовали офицеры контрразведки, штаба Армии, милиции и еще несколько, не знакомых.
Прокурор жестом указал на свободный стул и передал лист бумаги. Александр ознакомился с содержимым документа и вздрогнул.
«Сегодня, в 12 часов 35 минут, супруги Вознесенские – Алексей и Анна, возвратились домой с железнодорожного вокзала, где приобретали билеты для проезда до города Красноярска, и в детской кроватке обнаружили труп своей дочери – Елизаветы. Супруги отсутствовали около получаса и решили оставить ребенка одного дома, так как та уснула, а они не собирались долго отсутствовать, так как от их дома до вокзала не больше пяти минут хода.
Квартира расположена на первом этаже пятиэтажного дома. Следов взлома двери не выявлено. При осмотре обнаружена открытая форточка и следы ног на подоконнике и на земле. Ребенок погиб от острой кровопотери в связи с повреждение кровеносных сосудов горла, предположительно, ножом. Орудие убийства не обнаружено. Возраст ребенка -четыре года и четыре месяца. Выявлено отсутствие 25 тысяч рублей, хранившихся в шкафу на полке с постельным бельем. Деньги получены за день до происшествия в финансовой службе части, в связи с предоставлением Вознесенскому очередного отпуска. Обстановка в квартире не нарушена.»
Смирнова передернуло. Что за черт! Они, что, в этом городе с ума сбрендили. Получается, что преступник проник в квартиру, похитил деньги и расправился со свидетелем- спящим ребенком! И он, вероятнее всего, знал о деньгах и где они хранятся. Ребенок мог проснуться от шума и увидеть постороннего. Или не постороннего? Иначе логика вообще отсутствует. Что может описать ребенок такого возраста, да еще и видевший злоумышленника спросонья.
На совещании прокурор определил задачи, и Смирнов отправился на железнодорожный вокзал. Принимая во внимание близость вокзала к дому потерпевших, ему и двум операм предстояло проделать огромный объем работы- опросить бездомных, наркоманов и еще много самых различных категорий, естественно, потенциально не благополучных.
В дежурке линейного отделения милиции стояла непереносимая вонь в сочетании со столбом табачного дыма. В этом мареве едва угадывался силуэт лейтенанта, видимо, дежурного. Рядом за столом рыдала и периодически блевала в корзину для бумаг молодая девушка в форме с погонами сержанта милиции. В клетке свернулся калачиком неопределенного возраста бомж в колоритных обносках источавших невероятную вонь.
- Вы бы хоть окно открыли. Угореть можно. Девушка, если Вас не затруднит, шли бы в туалет и там «вызывали своего Ихтиандра» сколько хотите.
Лейтенант резко обернулся к вошедшим.
- А Вам, что тут нужно? Видите, мы заняты.
Смирнов как старший по званию сразу перешел к делу.
- Я, майор Смирнов- следователь военной прокуратуры, а это- два оперативных сотрудника милиции. Тут неподалеку совершили убийство и нам необходимо отработать на Вашей территории.
- А, наконец -то. Только, почему военная прокуратура? Ничего не понимаю.
- Преступление совершено на жилой территории и его расследование проводит милиция но, учитывая большой общественный резонанс и его тяжесть, работники военной прокуратуры так- же принимают в этом участие.
- А. . . . , тогда понятно. Вика! Ты можешь проводить на место?
Девушка вздрогнула и ответила очередной порцией в корзину. Милиционер растерянно оглянулся.
- Майор. Может один опер пока тут побудет. А я Вас провожу на место.
- Подожди лейтенант. Что- то я тебя не пойму. Куда Вы собираетесь нас проводить?
- На место преступления. Там, за ремонтной мастерской.
- Нет, ты не правильно нас понял. Нас это не интересует. У нас труп девочки с перерезанным горлом в соседнем доме. А что у Вас?
- У нас тоже труп, молодой девки, только, как бы сказать, жареный, что ли. Наш сотрудник сейчас там все охраняет. А этот, что в клетке, и есть «повар», гребаный.
- Так, чувствую, что вечер у нас будет насыщенным. Помощи от местных явно не дождешься. Скажи, а где еще на вокзале можно комнатенку найти поработать?
- Не знаю. Обратитесь к военному коменданту.
- Кстати! А это хорошая идея. Пойдемте пацаны. Там, кстати, и патруль должен быть. Три пары рук в помощь, да и ног.
Дежурный помощник военного коменданта к визиту органов отнесся с пониманием, и вскоре Смирнов удобно расположился в относительно чистом кабинете со столом и парой стульев. Хотя, если сравнивать с дежурной частью линейного отдела милиции, то тут оказались просто отменные апартаменты. Забрав с собой капитана и двух патрульных, они отправились на поиски интересующих их «клиентов».