— Хантер, — попыталась слабо воспротивиться я.
— Только поцелуй, — пробормотал он. — Пока что.
Прошли годы с тех пор, когда я вот так бурно с кем-нибудь обнималась. Наши тела сплелись, я цеплялась за его волосы, за спину, за все, до чего могла дотянуться, чтобы привлечь его еще ближе. Каждое нервное окончание в моем теле молило о большем, пока я целовала Хантера с такой страстью, которую не испытывала, наверное, ни с кем до него.
Меня целовали множество раз, но этот поцелуй оказался таким же волнующим, как самый первый, полученный еще в школе. А может и более, поскольку ни у одного школьника не было такого сильного, твердого тела, как у Хантера Делучия, прижимавшегося ко мне.
Я смутно почувствовала слабую вибрацию у бедра, но поскольку все мое тело звенело, поняла, что это мобильный, только после того, как он завибрировал во второй раз.
— Твой...
— Плевать, — выдохнул он.
Расслышав в его тоне отчаяние, я улыбнулась краешком губ. Но через десять секунд телефон зазвонил и у меня, и если в первый раз игнорировать звонок у нас получилось, то во второй уже нет.
Я выбралась из-под Хантера и нашла чертов телефон на полу у окна — там, где мы начали целоваться, — но звонок оборвался прежде, чем я успела ответить. На экране горело имя Саманты.
— Это Сэм.
Хантер вытащил телефон из кармана и проверил историю вызовов.
— Мне тоже звонила она, — проворчал он. — Наверняка хочет подбросить еще шесть заданий.
По-быстрому пригладив растрепанные Хантером волосы, я нажала «перезвонить».
— Ты где? — В голосе Саманты отчетливо слышалась паника.
— Расслабься. Мы уже забрали цветы, а сейчас приехали к Хантеру за колодцем желаний. Мы все делаем по списку.
— Нет! Вечеринки не будет! Анна рожает. Забудьте о списке. Скоро мы увидим ее малыша!
— Боже мой! Но ведь у нее срок только через шесть недель! — Я прикрыла динамик рукой и крикнула Хантеру: — Анна рожает!
— Доктор сказал, что малыш достаточно сформировался, а раз у нее отошли воды, то они не будут останавливать родовой процесс. Шейка матки раскрылась уже на четыре сантиметра.
— Какая больница?
— Седарс-Синай.
— Скоро будем.
ГЛАВА 8
Наталия
— Что? Ребенок уже родился? Я все проспала?
Задремав на несколько минут в комнате ожидания, я проснулась от нежного прикосновения к плечу. Мы вшестером томились здесь с двух часов дня, а сейчас было почти два часа ночи — и это по калифорнийскому времени. Для меня наступило уже пять утра, а значит я не спала ровно двадцать четыре часа. В то, что с момента моего прилета прошел всего один день, было невозможно поверить.
— Пойду поищу автомат с кофе для матери Дерека. Ты уснула у меня на плече, и я не хотел тревожить тебя.
— О. Ясно. Спасибо. — Я потерла затекшую шею. Потом посмотрела на Хантера и поморщилась, заметив на его рубашке мокрое пятно.
— Кажется, я немного попускала слюни во сне. Прости.
— Ты еще и храпела. Хочешь кофе или подождешь, когда я вернусь, чтобы еще обслюнявить меня?
Я сладко потянулась.
— Пожалуй, прогуляюсь с тобой. А то от такой позы у меня все затекло.
— Ага, у меня от твоей позы тоже кое-где затекло. Кстати, спасибо за прекрасный вид на твое декольте. У тебя красивый бюстгальтер. Красный и сексуальный.
— Даже в два часа ночи ты извращенец.
— Ты пробуждаешь во мне все самое лучшее, душистый горошек.
Мы бродили по коридорам больницы, пока не нашли работающий автомат, а когда вернулись в комнату ожидания с кофе для Маргарет, там уже был Дерек с последними новостями.
— Шейка матки раскрылась на семь сантиметров и держится так уже несколько часов. Врач говорит, что ребенок может родиться еще не скоро.
— Совершенства не достичь в спешке, — изрекла я.
У Дерека был такой вид, будто он сам рожал вот уже двенадцать часов. Он провел рукой по волосам и продолжил:
— У меня ноги отваливаются. Но если я пожалуюсь Анне, то она, учитывая ситуацию, убьет меня.
Маргарет рассмеялась.
— Да, я бы на твоем месте помалкивала.
Дерек перевел взгляд на Хантера.
— Кстати, еще она сердится на тебя.
— На меня? — удивился Хантер. — Что, черт возьми, я натворил?
— Помнишь, как мы рассказали тебе о том, что Анна беременна?
— Вроде бы, да.
— Что ты ответил?
— Поздравляю? — попытался угадать Хантер.