— Что-то серьёзное? — поинтересовался Димитро, который с интересом наблюдал за выражением лица Сантино.
— Нет, Ник звонил, хочет встретиться, не знаю по какому поводу. — сказал Сони.
— Ясно, просто лицо у тебя было такое, как будто ты своими глазами взрыв сверхновой увидел. — сказал Димитро.
— Да ладно… Послушай, а ты случайно не знаешь, что твой дружок Маретти делает на следующей неделе? — поинтересовался Сантино.
— Случайно знаю, они с Лучано и Дарио в воскресенье улетают в Нью Йорк, навестить какую-то родню. Вроде дней на десять. А он тебе нужен? — спросил Димитро.
— Да, хотел встретиться, ну ладно, значит, через десять дней я ему позвоню. — сказал Сантино.
— Я немного не понимаю ваших взаимоотношений. Сначала, я думал, что…
— Он меня купил? — прямо спросил Сони.
— Да, но в это верится с трудом. — сказал Димитро.
— Димитро, а ты не думай! — сказал Сони.
— Как так?
— Да вот так. Просто не думай. Я делаю свою работу и не более того… — вздохнул Сантино.
— Не хочешь рассказать? — спросил Димитро.
— Нет, прости.
Димитро пожал плечами. Ему совершенно не нравилась эта ситуация, когда брат вынужден был скрывать от него всё и он отлично понимал почему. Сантино просто-напросто не доверял ему, ведь он водил дружбу с самим Маретти.
— Сони, ты можешь ничего мне не рассказывать, но, прошу тебя, доверяй мне. — попросил Димитро.
— Ты сам, не так давно, отказался со мной общаться, потому что не доверял мне. — парировал Сони.
— Ты прав…
— И сам факт дружбы с этим человеком…
— Алессандро?
— Конечно, с ним. Я говорил, кто он. — сказал Сони.
— Говорил. И всё это, действительно, сложно, Сони. Я не вижу в нём того человека, которым его рисуют. Многие вещи мне были не приятны. Он следил за мной, но он нашёл человека, который убил нашу маму, Сони. С ним неплохо проводить время, и я не знаю, чем он занимается. — сказал Димитро.
— Я могу тебе рассказать, конкретно, чем он занимается. Рэкет, торговля наркотиками и оружием, политические манипуляции, подкуп, убийства в угоду своим интересам. Ты не видишь его, Димитро, ты видишь ту маску дружбы, которую при тебе он надевает. — сказал Сантино.
— Я понимаю… я всё понимаю, Сони.
— И моя единственная цель, на данный момент, чтобы он и такие, как он, оказались за решеткой! — выкрикнул Сони.
— Сони, пожалуйста, не кричи… — немного испуганно сказал Димитро.
— Прости.
— Послушай, давай сделаем так. Я, действительно, ничего не знаю, ему нравится общаться со мной вне своих дел, также, как и мне с ним, я не отрицаю этого. Но, если мне, вдруг, станет что-либо известно, я расскажу тебе. — сказал Димитро.
— Ты действительно готов на это пойти? — Сантино удивился.
— Да, я готов на это пойти. Я готов быть свидетелем, да кем угодно, но ты должен понимать, что у меня нет никакого доступа к информации и что-либо вынюхивать я тоже не собираюсь, это не в моих правилах. Я не полицейская ищейка. Но, если случайно, я что-то увижу своими собственными глазами, я тебя поставлю в известность. — сказал Димитро.
— Договорились! — кивнул Сантино.
— А теперь ешь! — сказал Димитро.
— Димитро, спасибо тебе. — неожиданно сказал Сони.
— За что? — удивился Димитро.
— За то, что ты, во-первых, перестал строить из себя обиженного, а во-вторых, за то, что ты только что сказал. — сказал Сони.
— Я понимаю, насколько твоё дело важно для тебя. Но также оно важно и для многих других.
— И всё-таки, мы с тобой братья, — улыбнулся Сантино.
Казалось, что какой-то очень тяжёлый груз, который давил на него долгое время, наконец свалился с его плеч. Сантино с удовольствием съел всё, что положил ему Димитро, к большому удовольствию последнего.
На следующий день, ровно в три часа дня Александр и Доминик переступили порог кабинета Сантино. Он ждал их с нетерпением и какой-то надеждой.
— Ник, Александр! Так рад вас видеть! — широко улыбнулся Сантино.
— Я закрою дверь на ключ? — спросил Доминик.
— Конечно, закрывай! Кофе? — поинтересовался Сантино.
— Да, я не против… а ты, Алекс?
— С удовольствием! Можно курить? — спросил Доминик.
— Конечно, я сам курю, — ответил Сантино.
— Замучили меня, — хохотнул Доминик.
Какое-то время они пили кофе и говорили ни о чем. Затем, наполнив всем по второй чашке, Сантино поинтересовался: