- Я, - заносчиво вымолвил Свейл, - такой, какой есть.
- Мне всегда говорили, - холодно сказал его отец, - сначала твоя мать, а потом твоя сестра, что в твоем характере есть скрытые глубины, и что однажды я буду горд назвать тебя своим сыном! Этот день еще не наступил. Я слышал вещи, вещи, которые вгоняют меня в краску.
Хмурый взгляд Свейла помрачнел еще больше. Только Пятая Заповедь укрощала его язык.
- Тебе нечего сказать мне, любезный?
- Любезный! - взорвался Свейл, не в состоянии сдерживать себя больше. - Вы называете меня любезный. Мой собственный отец! Вы не хотите сказать, что верите во всю эту чушь?
Герцог поднял одну из двух тонких бровей, нарисованных утром твердой рукой камердинера.
- Достоверные источники сообщили мне, что ты участвовал в каретной гонке вчера утром?
- Да, конечно, я участвовал, - угрюмо подтвердил Свейл. - Весь мир знает это.
Герцог собрал кончики пальцев в горсть.
- Кто был твоим противником?
- Я бы предпочел не говорить, - ответил Свейл с легким налетом высокомерия.
- Ты не состязался с женщиной? - потребовал его отец. - Женщиной по имени мисс Джульет Уэйборн?
Свейл передернул плечами, изрядно удивленный, что упомянутое существо имеет христианское имя.
- Я вряд ли назвал бы ee женщиной. Скорее изверг в человеческом обличьe.
- Это правда, любезный, что ты был побит простой женщиной?
- Проклятой бессердечной женщиной, если вы спросите меня, - взъярился Свейл, крапивница вернулась на его лицо. - Проклятый, грязный трюк - вот как я это называю!
- Широко распространено мнение, - сухо продолжал герцог, - что ты нанял двух человек, чтобы сломать сопернику руку.
- Я не верю, что у него сломана рука. Я слышал, что его уложил в постель обыкновенный легкий грипп. Именно так я и сказал в своей записке.
Сердитый взгляд герцога еще больше посуровел.
- Какой записке?
- Записке, которую я послал с обезьяной, той, что чертовая женщина швырнула в меня.
- Ты, дьявол тебя забери, дурак! - рявкнул любящий отец, немного крапивы проглянуло сквозь пудру и румяна, тщательно нанесенные камердинером.
- Вы не ожидаете, что я оставлю себе его чудовищные деньги, - вскричал Свейл в шоке. - По строгим правилам я был победителем. Но, на самом деле, в конце концов… я послал записку Уэйборну, желая ему скорейшего выздоровления от гриппа. Естественно, как только он выздоровеет, я намерен застрелить его. Наверняка, он доволен шуткой, которую разыграл с сообщницей-сестрой, но я не занимаюсь такими грязными вещами.
- Я говoрил с мистером Нортоном, хирургом, - сообщил герцог ледяным голосом, - и он подтвердил, что рука мистера Уэйборна сломана. Вдобавок ему разбили голову.
- И полагаю, вы поверили, что я нанял хулиганов, которые ранили его, - с горечью заключил Свейл. - Мой собственный отец! Почему, черт возьми, я бы так поступил? Я с нетерпением ждал гонки с Кэри Уэйборном. У меня был такой же хороший шанс, как и у любого человека в Англии, победить его.
- Ты! - глумился нежный родитель. - Ты не cмог победить младшую сестру Кэри Уэйборна! Ожидаешь, я поверю, что ты лелеял надежды на победу над джентльменом?
- Сложно, но возможно, - ощетинился Свейл. - Шлюха Уэйборн дьявольски хитроумно провела меня. Она чертовски ловко остановилась посреди чертовой дороги. Чтобы не протаранить ее, я должен был свернуть. Дьявольски изворотливо! Вот когда мне следовало догадаться, что я состязаюсь с проклятой, влезшей не в свое дело, чертовой женщиной!
- Ты клянешься, что не имеешь никакого отношения к нападению на мистера Уэйборна?
Свейл был разгневан.
- Я клянусь?
- Да, сэр, - настаивал его отец. - Ты клянешься?
- Вы спрашиваете меня! - Свейл сделал паузу, чтобы обуздать свой темперамент. - Позвольте мне быть ясным, сэр. Вы просите, чтобы ваш единственный сын поклялся в своей невиновности?
- Это то, что я прошу, - холодно повторил герцог.
- Ну, а я не клянусь, - вызывающе сказал Свейл. - Верьте во что хотите, сэр, и будьте прокляты.
- Очень хорошо, - произнес герцог с большим облегчением. - Я верю тебе.
- Я, черт возьми, надеюсь на это, - прорычал его сын. - Мой собственный отец просит меня поклясться, как обычного преступника. Мне это чертовски нравится! Радует, как ничто иное. Я предпочел бы быть сыном уличного торговца, чем такого отца, который сомневается во мне.
Герцог поднял свою тонкую руку.
- Я ни на секунду не сомневался в тебе, Джеффри. Я просто пытаюсь подготовить тебя к суровой реальности жизни. Отныне, куда бы ты ни пошел, тебя будут расспрашивать. Твой свирепый характер хорошо известен. В целом, думаю, было бы лучше, если бы ты ненадолго покинул Лондон.