Неясная тень мелькнула впереди и схватила клубок.
- Попались, голубчики! - злорадно проскрипел чей-то голос.
- Отдай! - бросился Владимир. Иван-царевич и Конек последовали за ним и... оказались в огромном болоте. Освещенное мертвенно-бледным светом, оно было ужасно. Корявые деревья и коряжины казались злыми существами, вылезшими на свет из еще более подземного, но уже не такого привлекательного, мира. Неподалеку, посреди топи, водили хоровод русалки, болотники, аржанники и еще какие-то странные существа, похожие на обугленные пни. Вокруг них поднимались ядовитые испарения, сквозь которые то тут, то там мелькали призрачные болотные огоньки. Заметив прибывших, нечисть с визгами и воплями, от которых кровь стыла в жилах, бросилась к ним, схватила, потащила в трясину. Тщетно отбивались Владимир и Иван-царевич, - нечисти оказалось слишком много.
- Оставьте их! - вдруг раздался повелительный скрипучий голос, и толпа с недовольным гомоном схлынула в разные стороны. На большом пне сидел старик с длинной седой бородой, волосы пополам с тиною, облепленный ряской и чешуей, устремив на пленников внимательный взгляд красных глаз.
- Болотный дед, - шепнул Горбунок Владимиру. - Пропали наши головушки.
- Гой еси, добры молодцы. Далеко ли путь держите? - как-то недобро ласково спросил старик.
- Дорога наша лежит в царство Кощея. А едем мы к нему заколдованную царевну выручать, - с поклоном ответил Иван-царевич.
- Жаль мне вас, молодцы, и царевну жаль, да что поделаешь. Не видать вам царства Кощеева. Кто в болото попал, тот навеки пропал, - болотный дед противно захихикал, оглаживая бороду. - А вот тебя, молодец, я что-то не признаю, - обратился он к Владимиру. - Об Ивашке наслышан, длинноухого каждая жаба знает, а ты какого рода будешь?
Владимир задумался. Как объяснить, откуда он сюда попал? И сказал первое, что пришло в голову:
- Волшебник я. Прибыл к вам из-за моря-океана, поглядеть на ваше житье-бытье, себя показать.
- Гляди-ка, - поразился болотный дед. - Аж из самого заморя-окияна. Себя показать. Ну так покажи, коль за тем прибыл. Потешишь душу - живьем отпущу.
У Владимира уже возник план. Ну, не то, чтобы план, а так... Конечно, в обычном мире... А здесь сказочный... И, может быть, одно-единственное желание...
- Горбуночек, миленький, верни мне мою одежду, - прошептал Владимир.
- Что это вы там шепчетесь? - подозрительно осведомился дед. - Коль удрать задумали - сей же час русалки защекотят.
- Нет-нет, - поспешно сказал Владимир. - Мне для колдовства кое-что надо.
- Ну, тогда ладно. Вот только торопись, скоро солнце взойдет, а я страсть как его не люблю, так что поспешай - не то в трясину.
Горбунок тем временем подставил ухо, и Владимир осторожно, чтобы не повторить предыдущей ошибки, ткнулся в него. Убедившись, что на нем прежняя одежда, он сунул руку в карман, вытащил коробок и чиркнул спичкой.
- Ишь, чудо заморское, - восхитился дед. - А вот одежа твоя... тьфу. Ну-кась, повтори, а не то - в трясину.
- Ну что ты заладил - в трясину, в трясину... Сейчас.
При недолгом свете спички Владимир успел заметить то, что и надеялся увидеть, - что из-под пня выбиваются пузырьки газа и, не мешкая, бросил горящую спичку на лопающиеся пузырьки. И его одно-единственное желание исполнилось - сказка все-таки, - пень, начиненный метаном, окутался поначалу снизу паром, из которого вырвался вдруг яркий сноп огня. Болотный дед, вцепившись в него, со свистом, пронзительным воем и выпученными глазами унесся куда-то ввысь, а глазевшая на "колдуна" нечисть с визгом бросилась наутек...
...Как они вновь оказались на дороге, про то неведомо. Перед ними стоял маленький человечек в обычной крестьянской одежке с всклокоченными волосами и бородой, усыпанной репьями.
- Клубочек ваш я не отдам, - произнес он ласковым голосом. - Но и без подарка не отпущу. Попадете в беду - пригодится. К Кощею же прямо по этой дороге и попадете.
Сказал, и не стало его. С глаз пропал, а у Владимира в руках оказалась небольшая деревянная шкатулка.
- Кто это был? - обратился Владимир к всезнающему Коньку.
- Колдун какой-то местный, - буркнул Конек. - Ты подарок-от его подале убери, не открывай пока. Не ровен час, случится что...
- А как ты узнал, что колдун?
- Чего тут узнавать-то? Ты лапти его видел? Правый на левую ногу обут, а левый - на правую.
- Так может он того... - Владимир замялся, подбирая нужное слово. - Подгулял...
- Да где там подгулял! - неожиданно встрял Иван-царевич. - У него и глаза разного цвета: один синий, другой зеленый.
- А чего ж вы с ним? То есть, я хотел сказать, чего ж вы ему клубочек отдали?
- Была охота копыта бить, - поморщился Конек. - Попадется какой-нибудь нестандартный - наплачешься. Дорогу узлом завяжет.
- Как так? - не понял Владимир.
- А вот так, - опять вмешался царевич. - В прошлом годе это случилось. Как раз на свадьбу побратима моего, Ивана коровьего сына. Зимой. Я тогда дружкой жениха был. Тогда свадебный поезд аккурат при въезде в село у крайней хаты остановился. Потому - колдуна как-то впопыхах пригласить забыли. Вот он и осерчал. Крепко встали, ни тпру, ни ну. Ни тебе отъехать, ни объехать. А мороз, правду сказать, завернул - птица на лету замерзает. И, что обидно, вот она, хата колдунова, шагов двадцать, да и хозяин, по всему видно, дома - огонь в окошках, дым из трубы... Тут мужики и осерчали шибко. Сейчас мы, говорят, живо его обратаем, самому бока намнем, а сруб по бревнышку раскатаем... Ну, на худой случай забор повалим, что ли... Замерзли. Пошли они, а мы смотрим: шагов пять до ворот осталось, а они свернули - да в обход, вдоль забора. Обошли дом, глядят на нас, а мы - на них. Ничего понять не можем. Вдругорядь - то же самое. Тут уж почти все, кто в санях сидели, не удержались... Часа два вокруг бродили... Вот ведь что учудил - рядом дом, а не войдешь...
- Кончилось-то чем? - нетерпеливо перебил Конек.
- Чем, чем... Постояли, покричали. Повинились... Замирились, в общем, с хозяином, он и отворил проезд. Пирогов ему дали, сбитня, того-сего... Да только замерзло все, в камень обратилось... Я же говорю - мороз...
Уже рассвело, когда наши путешественники выбрались из леса. Дорогу им преградила широкая река. На небольшом мостке сидел, опустив хвост в воду, большой задумчивый волк и мечтательно созерцал облака. Владимир и Иван подъехали ближе.
- Что, приятель, рыбу ловишь? - улыбнулся Владимир.
Вместо ответа волк резко выдернул хвост из воды. На солнце блеснула чешуей небольшая плотвичка, которую серый мгновенно подхватил на лету и проглотил.
Владимир едва не упал с Конька от удивления.
- Как... так...
- А вот так, - волк победоносно взглянул на него. - Патрикеевна, спасибо ей, надоумила.
И серый поболтал хвостом, отчего по воде пошли пузырьки и круги.
- Вот зимой плохо. Рыба, вишь, все больше по дну ходит, хвост не достает. Опять же холодно. Да и мужики от проруби гоняют...
Волк не докончил. Взвыв, он вскочил и пулей бросился в лес. На хвосте у него висел крупный рак.
Из реки выглянул довольный своей проделкой водяной - кочка, густо покрытая тиной, нос картошкой, толстые, словно пиявки, губы, глаза что раковины-перловицы. И странная отметина на голове.
- Ишь повадился, браконьер серый. Ужо гляди у меня... Сказано тебе - в нерест на два крючка, в остальное время - на десять. И больше чего - ни-ни... Совсем озверел, - пояснил он нашим путешественникам. - Мало того, что снастью неразрешенной ловит, так еще приловчился хвост об траву натирать. Анисовую. Так, говорит, лучше клюет. А зимой, покуда я спал, мешок налимов в проруби наловил. Ну, там где бабы белье стирают. Наловил, и у мужиков на горилку сменял. Так они с медведем того... Лешего подняли и давай гонять по лесу. Чего он, мол, зверье в карты проигрывает, добычу... А того не понимают, что сезонные миграции способствуют перекрестному опылению, - видимо процитировал кого-то водяной, сморщив лоб и пожевав губами, словно пробуя произнесенное на вкус. - Грек тут у нас один завелся. Ехал, понимаешь через реку, и увидел рака. Ишь, какая невидаль - рак! Ну и полез. А там омут, сажен пять... Вот и остался у нас. Грамотный больно, заел всех. Уж я и так, и этак пытался от него избавиться, чего только ни делал, кому только ни предлагал - отказываются... Может... - И он с надеждой глянул на отведших глаза в сторону путешественников. И тут же, погладив шрам на голове, неожиданно заорал на Ивана-царевича: - Ты б стрелять научился, прежде чем лук в руки брать! Не видишь, где река, а где болото! Утоплю в следующий раз!.. - И скрылся под водой.