— Я поставила ее по заявке, — ответила я. — К тому же ты разрешил мне включать все, что захочу, поскольку передача называется не как твоя.
— Да, но в разумных пределах! Не забывай, что мои слушатели таких песен не понимают. Они все еще слушают передачу и ждут качественной музыки или даже просвещения. А не популярный коммерческий проект в лице тупой рыночной марионетки подросткового возраста!
— Оуэн!
— Я не против шуток, но нужно держать себя в рамках. Шаг влево, шаг вправо, и все! Доверие потеряно. И тогда…
— Ты хоть слышишь, что сейчас играет? — спросила я.
Оуэн осекся и взглянул на громкоговоритель:
— А… Ну, я как раз об этом и говорю. Это…
— Твоя любимая песня «Лед Зеппелин».
За стеклом Кларк закатила глаза.
— Так, ладно. — Оуэн пододвинулся ко мне поближе. — Забыли о Дженни Риф. В целом передача вышла неплохая, но во втором случае песни без перерыва не очень хорошо сочетались…
— Оуэн!
— Не стоило после «Элэмэнс» ставить Этту Джеймс. Вышло чересчур. И…
— Оуэн!
— Что?
Я поднесла губы к его уху и прошептала:
— Тсс.
Оуэн, разумеется, попытался возразить, но я взяла его за руку, заставив замолчать. Конечно, спор еще продолжится, и Оуэн будет настаивать на своем, попытается меня переубедить… Но сейчас, когда над нами играла музыка и снова начинался припев, я склонила голову Оуэну на плечо, а он поигрывал моим кольцом. Мы молча наслаждались песней, купаясь в лучах яркого и теплого солнечного света.