— У тебя точно есть тип.
Я поднимаю бровь.
— Эмоционально недоступные, как ты, это твой тип. Женщины, с которыми все в порядке и которые не хотят от тебя большего. У меня нет такого ощущения от нее. Черт возьми, она замужем.
— Скоро разведется.
— Ты уверен в этом?
Я киваю.
— Безусловно.
Я не говорю ему, как хорошо я знаю Сьерру — что я знаю, какая она чертовски сильная, и что она не примет обратно панковскую задницу Девина.
По крайней мере, я надеюсь, что нет.
***
Я бросаю ключи на кухонный остров и направляюсь в гостиную, где работает телевизор. Я засовываю руки в карманы, когда вижу Сьерру, ссутулившуюся на диване. Ее ноги подтянуты к груди, и она смотрит на экран, как будто это самая захватывающая вещь в мире.
Это гребаный рекламный ролик пылесоса.
Она оглядывается на меня через плечо, ее глаза красные и опухшие.
Черт.
— Ты засиделся допоздна, — говорит она.
Я должен был отменить свои планы с Коэном и остаться с ней, но, черт возьми, она выглядела нормально. Меня удивило, насколько расслабленной она была последние несколько дней, учитывая ее ситуацию. Я только что узнал, что Сьерра — затворница. Она ждет, пока останется одна, чтобы обнажить свои раны.
Я несколько раз сглатываю, чувство вины поднимается по позвоночнику, и выравниваю голос.
— Сейчас полночь. Обычно я ложусь в постель не раньше четырех утра. Для меня это рано.
На это я получаю лишь угрюмый взгляд.
— Тебе было весело с твоими друзьями?
Я уверен, что мне было веселее, чем ей. Она выглядит так, будто кто-то переехал ее собаку.
Я прохожу дальше в комнату, чтобы встретиться с ней взглядом.
— В итоге только я и Коэн тусовались вместе.
Первоначальный план был выпить в городе с другими нашими друзьями, но я не хотел оставлять Сьерру одну на всю ночь. Когда я сказал Коэну, что хочу чего-то более спокойного, он остался со мной.
Она неоднократно кивает. Из-за этого кажется, что она раскачивается взад-вперед.
— А что насчет тебя? Ты что-нибудь сделала?
Ее лицо опускается еще больше.
— Я поговорила с мамой, а потом мои братья помогли мне переехать. — Она трет свои усталые глаза. — Кроме того, что вся моя жизнь перевернулась, ничего.
Ей нужен друг, и я удивляюсь, почему она не позвонила Элли. Эта девчонка, похоже, Робин для ее Бэтмена.
Похоже, сегодня я ее Робин.
Я разваливаюсь на другом конце дивана, давая ей достаточно места.
— Ты все вынесла из квартиры?
Она пожевала нижнюю губу, чтобы она не дрожала.
— Да.
— И ты говорила с ним?
— Он звонил несколько раз, но я уклонялась от его звонков. Он знает о том, что я работаю в баре, и у него хватило смелости обвинить меня в том, что я изменяю ему с тобой. — Она опускает ноги и фыркает. — Я даже не потрудилась ответить. Надеюсь, он думает, что я трахаю твои мозги, чтобы он чувствовал себя так же глупо, как и я.
Моя голова дергается назад.
— Трахаешь мои мозги, да? — Мой член возбуждается. Почему она должна говорить такое дерьмо?
— Ты знаешь, что я имею в виду.
— Это можно устроить, если хочешь.
Наши глаза ненадолго встречаются, пока она не разрывает контакт, закатывая свои.
— Неважно. Я тебя раздражаю.
— Правда. Ты права. Я не должен трахать мозги надоедливой женщине.
— Так вот чем ты занимался сегодня вечером?
— Трахал мозги надоедливой женщине? Отрицательно.
— Что ты делал тогда?
— Тусовался с Коэном.
Она втягивает воздух, что звучит как напряженный вдох.
— Ты уже сказал это. — Она зевает. — У меня был долгий день. Увидимся позже.
Я хватаю ее за руку, когда она встает, останавливая ее.
— Не морочь мне голову, Сьерра.
Она опускается обратно на подушки.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о твоих округлых вопросах, которые ты задаешь в каком-то коде, который я должен понять, а потом ты злишься, когда я не отвечаю тебе кодом. Я пил с другом.
— Так ты мне и сказал.
— Почему ты расстроилась из-за этого?
— Я не расстроена.
— Чушь.
Она откинула голову назад.
— Я не знаю, почему я расстроена, честно говоря. — Она пожимает плечами, на глаза наворачиваются слезы.
— Опять говоришь кодом.
— Я надеялась, что как соседи по комнате, мы будем проводить время вместе или что-то в этом роде. — Она качает головой и хлопает себя по лбу. — Боже мой, это звучит так глупо и незрело.
Я встаю, иду на кухню и беру две бутылки пива из холодильника. Моя следующая остановка — кладовка, где я беру пакет с кукурузой и чипсами. Я тянусь в морозилку, достаю контейнер с мороженым и открываю ящик для двух ложек.
— Что ты делаешь? — протягивает она, ее внимание переключается с меня на закуски, зажатые в моей руке, когда я возвращаюсь.
Я снова опускаюсь на диван, на этот раз ближе к ней, и чипсы падают, между нами.
— Если ты хочешь потусоваться со мной, просто скажи. — Я протягиваю ей ложку и баночку с мороженым. — Я купил это в магазине. Мятное шоколадное мороженое все еще твое любимое, верно?
Она кивает, и на ее щеках появляется румянец.
— Хорошо. Теперь выбери что-нибудь для просмотра. Я устал, и не обещаю, что долго не усну, но я здесь. Я всегда буду здесь.
Глава 13
Сьерра
Сегодня — моя первая смена в выходные.
Малики проинструктировал меня сегодня утром о том, чего ожидать. Выступает живая группа, так что, без сомнения, мы будем заняты. Он ответил на мои вопросы в последнюю минуту. Мы изучили напитки и цены. В первый вечер я пользовалась шпаргалкой, но теперь у меня не будет на это времени.
Он будет менять лед и кеги — слава Богу. В последний раз, когда я пытался поменять бочонок, он облил меня, и я всю ночь воняла несвежей выпивкой.
Малики уже на своей стороне бара, готовит свою зону, когда я спускаюсь вниз. Несмотря на то, что бар не такой уж и длинный, во время работы мы как будто находимся в двух разных мирах. Я засовываю открывашку в карман джинсовых шорт и начинаю обустраивать свое место.
Музыкальный автомат играет на заднем плане, пока я нарезаю гарниры, пополняю запасы соломинок и расставляю все свои принадлежности по местам. Все должно быть организовано, чтобы эта смена пролетела незаметно. Так много людей сомневались в том, что я буду здесь работать, и мне нужно доказать, что я знаю, что делаю.
Люди приходят в «Down Home» не только за напитками и отличной едой. Их привлекает сюда живая музыка, мероприятия, атмосфера и, конечно, старомодный танцпол. Я была свидетелем того, как грустные души с опущенными глазами выходили на этот танцпол, а когда возвращались, их улыбки могли осветить комнату.
Атмосфера расслабляет.
Вот почему мне так нравится это место.
Ну, и Малики.
Здесь я не напрягаюсь, чтобы соответствовать, как на благотворительном ужине с родителями или когда тусуюсь с Девином в загородном клубе. Моя прическа может быть беспорядочной, одежда — непринужденной, и никто и глазом не моргнет.
Здесь уже есть несколько клиентов, в основном на стороне Малики, и когда один из них опускается передо мной, я принимаю его заказ.
Джек с колой. Чизбургер с беконом и луковые кольца.
Я кричу его заказ на кухню и приступаю к его напитку. Передав его ему, я возвращаюсь к нарезке лимонов.
— Ты сегодня выглядишь чертовски великолепно.
Я чувствую запах его одеколона, когда Малики стоит позади меня. Мне нравится, как он пахнет. Он чистый, и мужественный. Я сосредотачиваюсь на своей задаче и не оглядываюсь на него. Каждый мускул в моем теле конвульсирует, когда его грудь ударяется о мою спину, и я вздрагиваю, когда его холодная рука расчесывает мои волосы, его пальцы слегка пробегают по моей шее.
О Боже мой. Боже мой.
Я сжимаю бедра вместе, и мое сердце ударяется о ребра. Если бы только я была достаточно смелой, чтобы наброситься на него, но вокруг люди, а публичный отказ — не самое лучшее время. Я сжимаю нож в одной руке, а другой хватаюсь за перекладину, пытаясь сдержать дыхание.