Я никогда не видел Сьерру такой взбешенной, и это чертовски возбуждает.
Мой член подрагивает в джинсах. Не от мысли о том, чтобы трахнуть Пенни там, а от мысли о том, чтобы увидеть, как Сьерра широко раскинулась, позволяя мне делать с ней все, что захочу. Спина Сьерры ударяется о барную стойку, когда я плотно подхожу к ней.
— Ты этого хочешь? — говорю я, теряя терпение. — Чтобы я трахнул ее прямо здесь, прямо сейчас, у тебя на глазах?
Ее глаза расширяются, мои слова поражают ее, и она пожевывает нижнюю губу.
— Не особенно, но все равно. Между нами, ничего нет, верно? — Она толкает меня в плечо, но я твердо стою на своем месте, всего в нескольких дюймах от нее. — Нет, ведь ты будешь трахать каждую левую женщину в этом городе.
На великолепном лице Сьерры промелькнула смесь эмоций — разочарование, желание, голод. Я бы не удивился, если бы мое лицо напоминало то же самое.
Я наклоняюсь, мои губы касаются ее щеки.
— Что случилось с твоим увлечением моей сексуальной жизнью?
Она задыхается, когда я кладу руки по бокам ее талии и прижимаю ее к барной стойке — именно там, где она сказала мне трахнуть Пенни. Ее ноги раздвигаются, создавая идеальное пространство для меня, когда я перемещаюсь между ними. Она вздрагивает, по ее коже пробегают мурашки, когда моя рука ложится на ее бедро.
Ее внимание переключается на мою руку, но я не убираю ее, и она борется за то, чтобы ее голос звучал ровно.
— Я не одержима твоей сексуальной жизнью.
— Нет, одержима.
— Называй меня сумасшедшей за то, что я интересуюсь цыпочкой, которую ты трахнул в своем офисе, что, я уверена, произошло не в первый раз. Черт, да ты наверняка трахал ее в этом баре.
Я молчу. Это правда.
— Вау, — говорит она. Она отпихивает меня, спускается с барной стойки, вздрагивает и проводит рукой по своему телу. — Позволь мне смыть с себя микробы шлюхи — и твои, и ее.
Я сжимаю руки.
— Мне спросить тебя, спала ли ты с каждым, кто сюда заходит?
Она вскидывает руки вверх, и она так близко, что ее рука почти задевает меня.
— Я почти ни к кому не прикасалась в этом богом забытом городе!
— Хорошо.
— В отличие от тебя.
— Детка, ты понятия не имеешь, что я с кем делал, так что брось эти фантазии и перестань считать, что я трахаю каждую женщину, которая мне улыбается. — Я выдохнул. — Знаешь, я немного не понимаю, почему тебя это вообще волнует.
Я придвигаюсь ближе, и она снова упирается в бар. Она не мешает мне повторить свои прежние действия — схватить ее за талию, водрузить на барную стойку и просунуть свое тело между ее тонкими ногами.
Я хватаю ее за шею, притягивая ближе к своему лицу, и мои пальцы ласкают ее кожу.
— Ты хочешь стать одной из этих женщин, Сьерра? Поэтому тебя это так волнует?
Ее дыхание вырывается в крошечные выдохи. Ее глаза опускаются к моим и становятся дикими, впиваясь в меня. Она возбуждена, и, черт возьми, я тоже.
Я опускаю руку вниз по ее шее, берусь за подбородок и откидываю его, давая возможность провести губами по изгибу ее челюсти. Ее кожа мягко прижимается к моим губам. Я пробегаю поцелуями по ее шее, чувствуя, как ее грудь прижимается к моей, и посасываю место под ее ухом. Я впиваюсь пальцами в ее голые бедра и раздвигаю ее ноги шире, замечая, как под короткими шортами мелькают трусики.
Это плохая, блядь, идея.
Это черта, которую я поклялся никогда не переступать с ней.
Я не тот мужчина для нее. Ей нужен профессионал, работающий с девяти до пяти, который носит чертовы мокасины. Не я, не мужчина, которому суждено провести свою жизнь здесь и человек, который не может дать ей ту жизнь, которую все эти годы имели ее родители.
— И это все? — спрашиваю я, мой голос резок, когда я шепчу на ее коже. Я чувствую, как мой член становится тверже с каждым прикосновением. — Поэтому ты так злишься?
Она дрожит.
— Я работаю здесь. Вот почему.
— Чушь. — Я отступаю назад, мои руки крепко сжимают ее бедра. — Я могу читать тебя, как свою любимую книгу, Сьерра. Я вижу тебя — настоящую тебя, и как бы ты ни старалась скрыть от меня каждую мысль, проносящуюся в твоей маленькой хорошенькой головке, я ее вижу. Позволь мне привести тебе пример: прямо сейчас я вижу, как ты злишься на меня. — Я понижаю тон. — Я также вижу, как сильно ты хочешь меня.
Она тянется вниз, чтобы впиться пальцами в мою руку, лежащую на ее бедре.
— Ты такой самодовольный.
Я поднимаю бровь, глядя на нее.
— Я лгу?
— Может быть, я вижу тебя насквозь. Может быть, это ты хочешь меня.
— Поверь мне, ты не можешь меня читать.
Она смеется.
— О, но я могу. Неужели ты думаешь, что я не замечаю твою ревность так же, как и свою? Что я не вижу, как тебе приходится вырываться из своих чувств ко мне? Ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя, Малики. Проблема в том, что ты слишком труслив, чтобы что-то с этим сделать.
— Слишком труслив?
— Слишком, черт возьми, труслив.
Мои губы врезаются в ее губы.
Труслив, ага, конечно.
Мы стонем, и в тот момент, когда я начинаю пробовать ее на вкус, когда мой язык входит в ее рот, в комнате раздается громкий стук.
Какого хрена?
Звонит мой телефон.
Звонит телефон в баре.
Кто-то стучит в дверь бара и кричит за ней.
Я разобрал что-то вроде:
— Забыла бумажник!
— Чертов ад, — ворчу я, отстраняясь от нее.
Впервые я пробую ее на вкус, и все прерывается вот так.
Это знак, что мы не должны переходить эту черту?
Мы оба переводим дыхание, и я вытираю рукой лицо, направляясь к двери. Я наполовину хочу сказать человеку, чтобы он отвалил, но он не перестает стучать.
Я отпираю дверь… и входит Пенни.
Ты, наверное, издеваешься надо мной.
Я слышу, как Сьерра ругается себе под нос.
Она спрыгивает с барной стойки и практически рычит в мою сторону.
— Это была долгая ночь. Тебе, наверное, стоит помочь ей найти кошелек.
Она смотрит на нас, проходя мимо по дороге в квартиру, и я молюсь, чтобы она не собрала вещи и не уехала.
Как бы мне ни хотелось преследовать ее, сначала я должен избавиться от Пенни.
— Хорошо сыграно, — говорю я Пенни, работая челюстью.
Она поднимает брови.
— Что ты имеешь в виду?
— Да ладно. Ты забыла свой кошелек?
Она пожимает плечами.
— Я надеялась, что ты передумал. Я не знала, что она будет здесь с тобой, делая… что бы вы двое ни делали.
— Мы закрывали бар.
— Ты собирался трахнуть ее в том же месте, где трахал меня.
Я рычу. Она права. Я собирался трахнуть Сьерру там же, где трахал бесчисленное множество других женщин.
— Она не для тебя, Малики. — Ее рука скользит по моему плечу.
Я отталкиваю ее.
— То, что мы трахались несколько раз, ни черта не значит. То, что твой рот побывал на моем члене, еще не значит, что ты меня знаешь.
— Когда она разобьет тебе сердце, ты знаешь мой номер.
Глава 15
Сьерра
Я бросаю сумку, срываю с себя одежду и иду в душ.
Слезы навернулись мне на глаза, как только Пенни вошла, но я смахнула их.
Я не могла плакать перед ней — перед ними.
Что, если он приведет ее в свою спальню?
Я покачала головой. Он не сделает этого после того, что случилось в баре.
Я бросаю мочалку на пол ванны и пинаю ее для пущей убедительности. Я вспоминаю прикосновения Малики, когда мою волосы. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Именно тогда, когда мне удалось доказать, что он больше не может скрывать свои чувства ко мне, она прервалась.