— Это тебе плевать, что ему плохо. Это я, а не ты, укладываю его спать и вру, когда он спрашивает, где папа, — вспылила Вика, от злости резко подаваясь вперед. — Это ты и твоя…Лёна, — с отвращением выплюнула она, — делаете так, что окружающим плохо. Вы оба, вы, — Вика с полубезумной улыбкой закивала, — испортили мне жизнь. И ты, и она. Вы хотите забрать у меня все.
— Ты сама лишила себя всего, Вик, — спокойно отреагировал на ее ярость Игорь, в дуже сжимаясь от боли за сына. — И дочери лишилась, и семьи, а теперь и сына лишаешься. Что ты хочешь доказать? А главное, кому? Ты себе сама не противна, нет? — Игорь посмотрел на нее с жалостью. — Посмотри, что ты с собой сделала. И кем ты себя выставила. Я думал, что после суда у тебя мозги на место встанут, — он невесело усмехнулся. — А нет. Все такая же. А знаешь, в чем главная проблема, Вик?
— Со мной нет проблем, — выкрикнула она, до боли закусывая губу и сжимаясь от жалости, с какой смотрел на нее тот, ради кого она столько сделала. — У меня все было бы нормально, если бы…
Она запнулась, когда увидела, что Игорь неожиданно улыбнулся.
— Вот твоя главная проблема. У тебя всегда во всем виноваты другие. Кто угодно, но не ты. А ты всегда права. Это просто вокруг тебя одни сволочи, которые делают тебе больно. Лёна забрала у тебя меня, я забрал у тебя дочь и пытаюсь еще и сына. А ты…ты просто хочешь для себя счастья. Да, Вик? — Игорь встал и отошел к окну, повернувшись к Вике спиной. — И не остановишься ни перед чем. Ты готова даже сыну жизнь испоганить, лишь бы своего добиться.
— Неправда, — Вика с ужасом смотрела на зловещую фигуру Игоря, понимая, что он прав. Но она не хотела это понимать. Нет. — Это не так. Я люблю своего сына. Я его родила. Я не могу его не любить.
— Как Алену? Ее ты тоже родила, — у Игоря от злости желваки заходили по скулам. — И сто раз пожалела об этом. А что будет, когда Костя перестанет делать то, что хочешь ты? Ты тоже проклинать его будешь и выгонишь? — он услышал позади себя еле сдерживаемый всхлип, но продолжил: — Да, Вик, может я и не лучший отец в мире, но я отец, для которого семья всегда будет на первом месте. И я хочу вырастить своего сына нормальным человеком, чего ты сделать не можешь. Или не хочешь.
— Неправда, — Викино лицо исказилось гримасой боли и жалости к себе. Чтобы сдержать истерические рыдание, пришлось руку закусить. — Все неправда. Я хорошая мать! Я все делаю ради семьи. Все! Я всю жизнь вам отдала, Игорь! — она рванула к нему и начала молотить кулаками по спине, лишь бы не титаническое спокойствие. Что угодно, только не жалость и безразличие. — Я все для тебя делала, Игорь! ВСЕ! А взамен я просила только одного! Мать твою, Игорь, — прорыдала Вика, — я столько для тебя сделала! Я столько отдала! А ты все забрал.
Игорь молчал, понимая, что Вика права. Да, все так и было. Она отдавала. И делала. Только вот делала она все это для себя. Хотя вроде и для них. Он повернулся к ней и обхватил за плечи, заставляя поднять заплаканные и покрасневшие глаза.
— Вик, я же не просил тебя об этом, — тихо произнес Игорь, оглядывая знакомые черты. — Я не просил тебя оставаться со мной столько лет, не просил выходить за себя замуж. И ничего от тебя не скрывал, — он пытался говорить мягко, но Вика всхлипывала и дрожала в его руках, пытаясь уцепиться за его рубашку. — Ты всегда знала мои приоритеты, Вик. И могла уйти от меня в любой момент. По-доброму, почти по-дружески. Я не стал бы тебя ни в чем ограничивать, но… — он понимал, что причиняет ей боль, но за столько лет они впервые смогли начистоту заговорить. Он решил сказать все как есть, чтобы дальше. Может, и жить с виной, но осознанной, а не придуманной. — Я не люблю тебя. И не уверен даже, что когда-то любил. И не с такой Викой я начинал жить.
— Это ты виноват, что я стала такой, — ее подбородок дрожал от слез, которые она изо всех сил пыталась сдержать. — Ты! Тебе легко говорить, что не любил. И мог уйти! Вам всегда легко уйти! — из нее вырвался всхлип. — А обо мне ты думал? Хоть раз в жизни ты подумал обо мне?! Что я теперь? Сука, которая осталась одна? Я потратила на тебя почти всю жизнь, — убито выдохнула она, повисая в его руках. — А ты говоришь о том, что я могла уйти. Нельзя спать с мужчиной и не привязываться к нему, Игорь. Я любила тебя. И до сих пор люблю, — увидев, как Игорь дернулся от ее слов и скривился, Вика почувствовала настолько сильную боль, какую не чувствовала никогда. — И все, что я делала…да, может и для себя. Но я не переставала тебя любить, зная, что ты любишь мою дочь. Ты знаешь каково это, каждый раз наблюдать за тем, как ты становишься лишней в собственном доме, — Вика пристально посмотрела на него, пытаясь разглядеть какие-то эмоции. — Нет, ты не знаешь этого, Игорь.