Ладно. Где она сейчас и что случилось дальше?
Для начала стоило разобраться с первым вопросом, а там и второй подтянется. Тсуна определённо лежала на чём-то мягком, и было довольно холодно. Не слишком много, но уже что-то. Чтобы узнать больше, следовало открыть глаза… Точно, глаза! Как же она раньше об этом не вспомнила?
Движение век, на которое голова снова отозвалась взрывом тупой боли, и девушка увидела свет в конце тоннеля. Почему-то треугольного. Она даже удивилась, оптимисткой ведь точно никогда не была. Даже вгляделась внимательнее — не прячется ли там где-нибудь поезд.
Потом ей, наконец, удалось сфокусировать взгляд. В принципе, всё было не так уж и плохо. «Свет» оказался белым потолком, «тоннель» — тремя цилиндрами. Просто трое Вендиче склонились над ней веночком.
Стоп. Что?!
Стражи выпрямились. Один из них спросил:
— Как вы себя чувствуете?
Тсунаёши застонала и попыталась сесть. Ей, как ни странно, помогли. Очень аккуратно и бережно, и даже подушку поправили.
— Нормально.
Тсуна совсем забыла, что Вендиче чувствуют ложь на глубинном уровне.
Те, все как один, укоризненно покачали головами. Тот, что стоял справа, взял в руки её ладонь. Опять же, очень осторожно, будто она могла рассыпаться в пыль, не иначе. Нет, её рука действительно болела, а пальцы даже почему-то чуть посинели, но не настолько же!
Странная ситуация. А интуиция предательски молчала. Ага, насоветовала чёрт знает чего, а теперь делает вид, будто всё хорошо. А может, всё и есть хорошо? Она же жива, и не в камере… Точно не в камере. Комната, в которой она находилась, выглядела обычной комнатой молодого мужчины. Почти такая же была у Мукуро, только эта была полностью выполнена в тёплых светлых тонах, когда иллюзионист предпочитал полностью противоположные оттенки. Ну, и налёт срача здесь был куда более заметен, чем у Мукуро, которого Наги постоянно заставляла прибираться. Тсуна заключила, что у владельца комнаты нет поблизости чистоплотной и настойчивой девушки. Короче, самая обыкновенная комната.
Тут Тсунаёши оборвала себя. Только она в подобных ситуациях могла думать о какой-то ерунде типа комнат, девушек и чистоты!
Ну, тут её и оторвали от её размышлений, и так, по её мнению, очень глупых.
Явились лично Аркобалено Мрака со своей правой рукой — Джагером, как его назвал на собрании Тсуномичи.
Явились они довольно эффектно. Только осмотрев их компанию, Джагер споткнулся обо что-то, возможно, не существующее, и грохнулся слева от кровати. Несмотря на довольно мягкое падение, босс Вендиче на его плече не удержался, и полетел прямо на Тсунаёши. Она рефлекторно поймала его рукой.
Джагер встал. На колени. Тсуна тем временем продолжала держать Бермуду, не подававшего признаков жизни. Правая рука и верный таскатель-на-плече позвал своего босса. Тот встрепенулся. Спрыгнул с руки Тсуны ей на живот. Внимательно посмотрел на неё, потом на своего подчинённого, державшего её за руку. Протёр то место, где под бинтами должны были быть глаза, затем ущипнул себя за руку.
Тсунаёши резко захотелось сделать то же самое. А ещё поистерить. Немножко, но ведь этого хотелось почти весь день, уже плавно переходящий в ночь. Но психовать перед Стражами Омерты? Нет, это бред.
Ну что за день сегодня? Сначала отец, теперь это… Ну не ведут себя так Вендиче! Они не касаются людей, а если и касаются, нечаянно, то тут же отдёргивают всё, что прикоснулось, и делают самоубийцам предупреждение. Они не смотрят на людей так, как смотрел сейчас на неё Джагер, и, она готова была поклясться, остальные. Так… странно. Они не падают в обморок. Нет, можно было предположить, что прекрасно падают, но в себе и других стражах Тсуна не видела повода для большого шока Бермуды. И они не могут находиться в таких комнатах.
Ну, может, это всё стереотипы, и девушка это понимала. Но Вендиче, чёрт побери, всегда дают пояснение своим действиям!
А вот это можно и спросить. К тому же, если мир сошёл с ума, то почему ей, Тсуне, нельзя? Но она, правда, всё-таки была слишком вымотана, что бы ругаться, и просто устало спросила:
— Может, кто-нибудь всё-таки объяснит мне, что здесь происходит?
Бермуда прекратил попытки вернуться в где-то забытую реальность, в которой таких казусов никогда не происходило, не происходит и не произойдёт, и спросил:
— Как вас зовут?
— Савада Тсунаёши.
Лгать перед Вендиче глупо и бессмысленно, к тому же она была сейчас без шлема и очков.
Стражи под взглядом своего босса тоже представились:
— Джек.
Это был Вендиче, держащий её за руку.
— Изабель*.
— Максим.
Бермуда обернулся к Тсунаёши.
— Думаю, нас с Джагером вы знаете. Важно другое. Вы сейчас осознаёте, что вы сделали?
Этот допросный тон её чуть-чуть успокоил. Ведь это гораздо больше похоже на обычаи и традиции грозы всей мировой организованной преступности. Но, разумеется, стало страшновато. Какой бы бред здесь не происходил, это всё-таки Вендиче, а она сама, возможно, преступница. И это заставило вернуться к первой теории:
— Что-то, достойное консервной банки на самом нижнем уровне?
Девушка была спокойна. Усталость накатила с новой силой, сметая на своём пути эмоции. Хотелось только, чтобы её оставили в покое, пусть даже и в консервной банке.
Провалиться в забытьё не дало только запоздалое воспоминание о том, что Мукуро был отпущен под её ответственность, и посадят их вместе. А ведь они только выяснили отношения с Наги…
Но Бермуда вдруг оглянулся на своих подчинённых и недовольно спросил:
— Ну и когда же вы успели её напугать?
Джек вздохнул и ответил:
— Босс, похоже, это вы её напугали.
Аркобалено повернулся, внимательно посмотрел, как казалось, ей в глаза. Тихо сказал:
— Извините, я не хотел.
Слышать такое от босса Вендиче — это нормально? Тсуна решила, что чёрт с ним, пусть сегодня побудет нормально.
— И что же я сделала?
Бермуда как-то замялся. Наверное, думал, как бы по-корректнее ей объяснить, но потом плюнул на всё и просто сообщил:
— Вы — наше Небо.
Комментарий к Часть 10 *Я думаю, что Виндиче там не три, и не четыре и не пять. Буду придумывать новые имена.
====== Часть 11 ======
А за много километров от Вендетты в это время был полный переполох.
Аркобалено на своём совете только что кончили допрашивать Верде о его Небе и ругаться по поводу того, что он им не сказал. Растащили Реборна и Колонелло, оставили попытки понять, чем они друг другу не угодили. Спасли Колонелло от Лар. Отодрали Вайпер от Фонга, выслушали, какой он гад и как он не прав абсолютно во всём на свете. Утихомирили Черепа.
Наконец, решили перейти к делу.
Но дверь в комнату Юни, где проходило собрание, вдруг распахнулась от удара ноги. В проёме показался Бельфегор, со своей фирменной улыбочкой, и, как заметила Вайпер, со сломанными часами. Он очень весело и радостно объявил:
— Мы все умрём, ши-ши-ши.
Но его тут же оттолкнул сорок восьмой Хроно-Трио. Правда, мало кто из присутствующих знал, что это именно он, иначе бы ему очень досталось. Да и так достанется, ведь Бельфегор такого обращения с собой обычно не терпит. Но, когда твоё Небо тырят какие-то мумии прямо у тебя на глазах, обычно не думаешь о собственной жизни, и, как следствие, о принцах-потрошителях на дороге.
Парень разом схватил Верде, и, немного подумав, Колонелло, и заявил:
— Вендиче вконец обнаглели!
Бельфегор решил, что прибить идиота он всегда успеет, и сказал, уже спокойнее:
— Согласен, ши-ши-ши. Они на нас напали.
— Их теперь дисквалифицируют. Против Шахматноголового и они не попрут.
Кто из Аркобалено это сказал, парни не поняли, поэтому посмотрели как на идиотов на всех сразу.
— Ши-ши. Они без часов.
— Так, всё. Чего вы тут расселись? Верде, двадцать седьмая шизанулась. Она попыталась с ними поговорить, а эти чёртовы мумии её утащили! — Спаннер пытался говорить как можно спокойнее, как всегда, но получалось плохо.