Самолёт то мчится, то ныряет,
То дрожит, а то, как зверь, ревёт.
Метроном сердец часы сверяет,
Свято веря, что посадка ждёт.
***
Над пушистостью равнины
Белоснежных облаков,
Плотно, словно апельсины
В тёмных ящиков оков,
Мы сквозим по небосклону,
Мощью лошадиных сил,
Два мотора, как корону
Солнца, в небе запалив.
Хоть перемещенья эти
Порождают лёгкий страх,
И беспомощны, как дети,
В провисающих ремнях,
Катастроф событья знаем,
Как страницы букваря,
Платим деньги и летаем.
Расстояния… моря…
***
Тело сыплется как снег.
Память, жизни оберег,
Тихим призрачным туманом
Обвивает мыслей брег.
Пеной плещутся слова,
Пёстрых мыслей острова,
То явлением пространным,
То видны едва-едва.
Жизнь лишилась многих тем.
Столько было в ней проблем.
Всё давно уже в анналах
Лишь всплывает словно мем.
Дни, как капли по стеклу.
Тело тянется к теплу.
Лист растает в минералах,
Возвращая дань стволу.
***
Жёлто-красный индикатор
Призывает не курить.
Небо, сквозь иллюминатор,
Сине-белая финифть.
Облака то жемчугами,
То торосами, шугой,
Мельтешат, летя снегами,
Иль туманной серой мглой,
Залипающей у борта,
Занавесками в тенях,
То встают у горизонта,
Словно айсберги в морях.
Всё похоже. Всё другое.
Всё иллюзия пути.
Всё прекрасное такое.
Так не хочется дойти…
***
Маргаритки, как снегами, изукрасили газоны,
Ярким золотом меж ними одуванчики горят,
А вверху, на голых ветках, распустили кисти клёны,
Зеленью, почти прозрачной, звёздчатых цветов наряд.
Лепестки черешен вьются, опадая за ветрами,
Рододендроны белеют граммофонами цветов…
Мысли тают, насыщаясь голубыми небесами,
С чистой графикой каштанов, гинкго, буковых стволов…
Здравствуй, милая свобода, о тебе мы так мечтали,
Можно делать, что захочешь, отправляться хоть куда.
Только жизнь по нам промчалась, мы маленько подустали,
И не так уже прельщают самолёты… поезда…
Мы поплавали немного, побродили, полетали,
Понабрали впечатлений, также возраста годов,
И невольно, не желая, видим старые детали,
Узнаваемые в зданьях незнакомых городов.
Манят нас шатры лесные, светлый старый бор сосновый,
Среброкорые бучины, рощи крапчатых берёз…
Жизнь конечно же прекрасна, но закон её суровый,
Лес останется виденьем в тонком мире наших грёз.
***
В фонтанах плещется вода,
Стирая напрочь мыслей тени,
Лишь яркой зелени ступени
Да туч, нависших, череда.
Как бело-розовый зефир,
Цветы магнолии сверкают,
А рядом вишни расцветают,
Разбавив бледностью порфир.
Оплачен призрачный уют.
Смешны дурные неувязки.
Средь лиц улыбчивые маски,
Скрывающие нервный зуд.
Карикатура: хмурый взгляд,
И губ притворное радушье…
Но оставляет равнодушье
Чужого раздраженья яд.
Что нам печалиться о том?!
В своих досадах каждый волен,
А что работой недоволен,
Так мы и вовсе не причём.
Мы промелькнём, как стая птиц,
За нами явится другая,
И также пролетит, мелькая,
Как бег велосипедных спиц.
А нам впечатаются в сны,
В архивы снимков, впечатлений,
Цветы каштанов и сиреней
Прекрасной теплицкой весны.
***
Ночь. Бессонность. Шум фонтана.
Синий блик – магнит зарядки,
Красный – сенсор от экрана.
В общем полные порядки.
Свет на потолке играет
Отраженьем занавески.
Где-то сон мой всё блуждает.
Да и спать причин нет веских.
Просто ночь. Заняться нечем.
Спит гостиница средь парка.
Днём здесь как-то что-то лечим,
У сотрудников запарка.
А теперь, порой ночною,
Крик лягушки или птицы.
Надо спать бы. Сон со мною,
Или где-то за границей.
Там, где жаром сушит травы,
Где взрывают, где хамсины,
Где все правы и не правы,
Но столетия едины.
Рёв машин, шуршащих мимо,
Вод в соседских туалетах…
Ночь течёт неотвратимо,
Приближая час рассвета.
***
Стечёт и это горькое прости,
И просочится в странную пещеру,
Рождая в сводах новую химеру,
Боль памяти вбирая по пути.