Звонок сотового замяукал так внезапно, что Лёка едва не подпрыгнула. Увидав, что это Ветка, поняла: видимо, сейчас. Достав зеркальце, принялась выискивать у себя на лице мифические изъяны, поворачивая его так, чтобы поймать Анжелу. Та уже подняла себя из кресла, лениво потягиваясь. Встряхнула головой, отправляя длинные локоны за плечи. Взяла со стола сумочку.
Значит, собралась обедать за пределами офиса — обрадовалась Лёка. Иначе обошлась бы одним бумажником: их собственное кафе на первом этаже. К тому же до часа икс ещё пятнадцать минут, а она уже навострила лыжи: часа на поход в соседний ресторан не хватит, вот и увеличивает себе обеденный перерыв.
Лучше не придумаешь. Страшась спугнуть удачу, Лёка взяла со стола заранее приготовленные бумаги и вышла из кабинета вслед за Анжелой. Прошла за ней до конца коридора, всем своим видом изображая крайнюю занятость. Удача пока не фардыбачила: коридор был пуст. Единственным человеком, повстречавшимся на пути Анжелы, была незнакомая девица, выскочившая из туалета.
Юная дылдина в потёртых джинсах и чёрной футболке. В очках с толстой роговой оправой. С короткими рыжими волосами, торчавшими во все стороны. С нарисованными по новой моде толстыми бровями и странновато пухлыми щёчками на узковатом лице — интересно, что Ветка туда засунула?
— Простите! — воззвала девица к проходящей мимо Анжеле таким испуганным тоненьким голоском, что та остановилась. — Тут у вас в туалете женщина лежит, — жалобно поделилась она чужими неприятностями. — Без сознания, А у меня сотовый разрядился. Помогите. Это же кто-то из ваших? Вы же тут работаете? Может, вызовете скорую? — затараторила она с таким отчаянием, что качественная пофигистка всё-таки сдалась.
Подошла к туалету, досадливо морщась из-за незапланированной заминки, и вошла внутрь. Дверь за ними закрылась, а Лёка продефилировала мимо, догадавшись о причинах милосердия криксы: не хотела, чтобы камеры в коридоре запечатлели, как она бросила кого-то умирать.
Пока спускалась на второй этаж и отдавала бумаги в бухгалтерию, пока возвращалась к себе на третий и заруливала в туалет, сердце скакало, как сумасшедшее. В одной из кабинок она обнаружила сидящую на закрытом унитазе Анжелу. Стеклянные глаза девушки доказывали, что её одержимость прошла. Хотя ещё неизвестно: вернётся ли рассудок?
Туалет пока пустовал, и Лёка не смогла отказать себе: прыгнула в межмирье. Крикса как раз улепётывала от Ветки: всё-таки вывернулась зараза! И теперь сестра запускала ей вслед лассо из самобоя. Кнут сверкнул, пущенный, как из лука. Ушлая крикса вывернулась из-под него в последнюю секунду. Вильнула в сторону, разрывая дистанцию.
Навстречу ей из тумана шагнул дед с огненной рогатиной в поднятой руке. Завидя второго приставника, крикса заблажила дурным голосом и метнулась в другую сторону. Где внезапно возникла бабуля со своим оружием в вытянутых перед собой ладонях. Один вид чудовищного погубителя неупокоенных духов заставил поганку резко затормозить, и это её погубило.
Самобой не прощал жертвам своего промаха. Огненная петля затянулась на шее тоскливо завывшей нечисти — аж мурашки по телу. А Лёка нырнула обратно в реал. И вовремя: в туалет кто-то входил.
— Скорей! — воззвала она. — Человеку плохо!
Когда скорая увезла Анжелу, к ней снова пришёл Олег. Она ждала его: как-никак свидетель инцидента. Сидела за своим столом застывшей на века мумией и хмурилась.
— Ты в порядке? — нагнулся он к ней.
Прихватил пальцами её подбородок, поворачивая к себе лицо шокированной девушки:
— Выглядишь неважно. Хотя цвет кожи нормальный, и это хорошо.
— Почему он должен быть ненормальным? — вяло пожала она плечами. — Не со мной же беда. Хотя случившееся навевает неприятные мысли.
— Какие? — присев на край стола, чего он никогда себе не позволял, весьма заинтересовался Олег.
— О засадах на жизненном пути, — честно ответила она, имея в виду охоту на криксу.
— Бывает, — очень серьёзно заметил он, имея в виду Анжелу. — Для этого и нужны те, кто поможет их смести.
— Ты о себе?
— И о тебе. Я тоже от них не застрахован. Знаешь, — поднялся Олег, — а ты в курсе, что у тебя сегодня укороченный день?
— И кто его укоротил? — Спросила для проформы Лёка, догадываясь, чьих это рук дело.
— Я.
— Хочешь, чтобы меня окончательно невзлюбили? Даже те, кто не положил на тебя глаз?
— Твой начальник не против. Он считает, что для первой недели ты неплохо справилась. А Тимур точно не станет мне говорить то, что я хочу услышать.