Хотя Сурро был старше надзирателя на четыре года, Леонардо не дал бы ему и восемнадцати лет.
Младший следователь не стал приближаться к нему и здороваться. Вряд ли поэт будет рад человеку, который мешает ему работать. Вместо этого Милано подошел к стене и стал изучать окрестности.
Невольно в голове возникла мысль, что все в этом расследовании-разведке неправильно. И слишком много здесь удачных совпадений.
Очевидно, сам Кастор пригласил сюда надзирателя через своего журналиста. И бюро ухватилось за этот шанс. Но так ли все просто?
Возможно, руководство ведет свою игру, а младшей следователь всего лишь отвлекающий маневр или хуже того приманка?
Милано невольно зацепился взглядом за лес, окружавший замок. Он был редким и чахлым. Разместить тут штурмовую группу нет возможности. Даже если бюро привлечет девяностых – талантов, способных создавать иллюзии, — это будет непростой задачей.
Размещать группу здесь нет смысла. Если исходить из версии про приманку, то в непосредственной близости, прямо в замке, должен быть еще один охотник-следователь.
Кто-то из гостей? Маловероятно. Слуги? Слишком неудобно. Охрана? Даже не смешно.
«Мне просто повезло, и я снова получил большое дело», – подумал Леонардо.
– Красивый вид, вы тоже так думаете? – раздался робкий голос рядом. Милано оторвался от изучения пейзажа и медленно повернулся к поэту. Он выглядел растерянным и смущенным, словно до последнего надеялся, что ему не ответят.
– В нем что-то есть, – дипломатично сказал младший следователь.
– Да-да, мне тоже нравится, поэтому я здесь работаю, – неуверенно произнес Сурро, убирая блокнот в карман своего яркого пиджака. – Вы новый охранник хозяина Кастора?
Этот вопрос поставил Милано в тупик. Не такого начала разговора он ожидал!
Рауль смотрел на него внимательно и настороженно. Сейчас он был похож на бездомного котенка, который искренне надеется, что прохожий не сделает ему ничего плохого.
«Либо он оторван от жизни в замке, либо сильно переигрывает, – подумал Лео. – Но в его вопросе может быть и второе дно. С определенной точки зрения, я новый охранник Кастора. Он намекает на это?»
– Нет, я его гость, – спокойно ответил Милано. – А вы Рауль Сурро?
– Да-да, он самый, – услышав свое имя, поэт расправил плечи и перестал сутулиться. – Поэт, филолог и декламатор. К вашим услугам, месье.
– Приятно познакомится, Леонардо Милано, – сказал младший следователь, протягивая ему руку.
Зять Кастора неуверенно ее пожал.
– Если я вам мешаю работать, то могу уйти, – произнес Лео, внимательно наблюдая за реакцией поэта. Он вздрогнул, на его лице отразилась неподдельная радость, но она тут же исчезла.
– Думаю, это нарушило бы все нормы этикета, – прошептал Сурро.
– Но вы были бы очень признательным мне, если бы я ушел, – улыбнулся одними губами Лео. – Особенно с учетом моей работы.
На лице поэта отразилось искреннее непонимание. Лео тут же изобразил удивление и даже хлопнул себя по лбу.
– Младший следователь бюро надзора Леонардо Милано, – официально представился он и весело добавил: – Забыл упомянуть эту мелочь!
Реакция поэта его удивила. Потому что ее не было. От слова совсем.
– Вы из фискального ведомства? Проверяете бумаги хозяина Кастора? Тогда понятно почему к вам такое отношение здесь, – в голосе Сурро промелькнуло искреннее сочувствие. – Не поверите, но я отчасти вас понимаю. Для вас обстановка в замке, наверное, тоже удручающая.
«Нет, месье, быть может я и не самый толковый следователь, но никогда не поверю, что ты настолько оторван от жизни!» – мысленно изумился Лео. Оправившись от шока, он мягко сказал:
– Не совсем, я не из налоговой. Мое ведомство занимается магическими преступлениями, мы достаточно молодая организация, наверное, поэтому вы о нас не слышали.
– Точно! Вас же совсем недавно учредили! – Рауль схватился за эту фразу, словно утопающий за соломинку. – Прошу прощения, совсем про это забыл.
«Врет. Врет нагло. Но из образа не выходит», – подумал Леонардо, смотря на одухотворённое лицо поэта. Неожиданно его собеседник вытащил из кармана свой блокнот и огрызок карандаша.
– Да, память моя не та, что прежде, – пробормотал муж Орианны Кастор, что-то спешно записывая в свой блокнот. – Память, память. Ямб или хорей. Нет, все это глупости…
Прошла минута, вторая, третья. Поэт продолжил бормотать, его нечитаемым почерком была исписана целая страница.
– Я пойду, – сказал Лео, делая шаг назад. Ноль реакции. – Приятного вечера.