– Нет, он сразу же стал писать новый стих. Его потом издали под названием «Глупая шутка». Ори мне вчера его декламировала наизусть. Правда, было сложно ее понять, она постоянно смеялась.
– Великолепно, – едва ли не восхитился Леонардо. – Муж-паж, муж-мальчик муж-слуга, которого всегда можно выставить на улицу, если надоест. Да, это многое объясняет в их отношениях.
– Не будь к ней так строг, – неожиданно грустно сказала Жанна. – У нее в жизни все не так прекрасно, как кажется.
Леонардо демонстративно осмотрел комнату для гостей. Такую роскошь он мог бы себе позволить, только если бы стал главой бюро. И то не факт.
– От хорошей жизни не пьют бокалами абсент, словно это сок. И не мечтают о новом свадебном путешествии. Или любом другом путешествии. Главное, чтобы без отца, – печально произнесла Жанна.
«Кажется, в этом вопросе они отлично понимают друг друга», – подумал Лео.
– Но это только между нами, Леонардо, – серьезно сказала Жанна. – Две девушки просто посекретничали. Ничего более. Это не будет интересно бюро.
Милано вздохнул. Врать не хотелось.
– Если не случится ничего страшного, то никто об этом не узнает, – предложил компромисс младший следователь.
Когда Жанна ушла в душ, Лео стал перечитывать свои записи. Последнюю их часть удалось понять с трудом, но пару деталей он подчерпнул.
Итак, у него четверо подозреваемых. И, скорее всего, один оскверненный предмет. Маловероятно, что кто-то из этой компании малефик.
Нельзя стать темным магом по одним гримуарам и дневникам, всегда нужен учитель. Обычно желающий стать повелителем темной энергии находил заклинание призыва и пытался заключить сделку с тварью. В девяти случаях из десяти бюро находило растерзанный труп. Но всегда был десятый – тот, кого демон счел перспективным. Так появлялись самые страшные малефики.
Второй способ безопаснее, но встречался на порядок реже. Обычно чернокнижник, руководствуясь известными только ему мотивами, находил ученика и передавал ему знания.
Мог ли кто-то из подозреваемых соблазниться силой другого мира или стать учеником темного мага? Вероятность есть, но она невысока.
Слишком кровавый и опасный этот путь. Нельзя стать магом и остаться чистеньким, придется омыть руки в крови. Иначе никак.
И очень немногие маги вели двойную жизнь. Рано или поздно реальность ставила их перед выбором – заклинания или обыденность. Не сложно догадаться, какое решение они принимали.
Нет, маловероятно, что кто-то из подозреваемых малефик. Слишком много должно сложиться «если» и «но». Оскверненный предмет выглядит гораздо реалистичнее.
Кто из четверки имел возможность купить оскверненный предмет такого типа и такой силы год назад или раньше?
Ответ парадоксален – все, кроме главного подозреваемого Рауля. Но нельзя исключать, что поэт получил этот предмет не с помощью денег. Нашел, украл, получил в подарок от неизвестного благодетеля – вариантов не много, а очень много.
Хорошо. Тогда кто из подозреваемых получает выгоду от контроля над миллионером?
Лео задумался.
Рауль Сурро. Успешный поэт, но лишь благодаря влиянию тестя. Надоест или найдут кандидатуру получше – выкинут на улицу. Есть ли у него деньги, финансовый резерв на черный день? Возможно, но эта сумма не может быть велика.
Если семейство Кастор от него откажется, он лишится своего положения. Слава и часть поклонников останутся, но никто не захочет его публиковать.
В такой ситуации разумно иметь запасной план. Козырь в рукаве. Осквернённый предмет, контролирующий разум, на его роль отлично подходит. Но стоит ли он таких рисков?
Раулю Лео не верил. Он создал себе образ витающего в облаках поэта, но это лишь маска. Кто за ней скрывается? Сложно сказать, но определённо это не глупый романтик, а умный и расчётливый игрок.
И вот чего хочет интриган Сурро, Милано не мог сказать. Вероятно, он готовится к своей «отставке». Например, систематически влияет на тестя, чтобы получить часть бизнеса в случае развода с Орианной.
Эта версия была простой. Понятной. Удобной. Она многое объясняла. Поэтому чертовски Лео не нравилась. Он уже один раз так крупно ошибся и не собирался делать этого вновь.
Поэт Сурро мог быть искусным лжецом или глупым романтиком, но он слишком сильно рисковал, беря под контроль разум Франциска Кастора. Нет, в любой своей ипостаси он бы так не сделал.
Мог ли он использовать «скверну», чтобы жениться? И снова нет. Этот брак заключили по инициативе Орианны. Именно она была, выражаясь языком бизнеса, главным выгодоприобретателем от этого договора.