– Этого я и боюсь, – пошутил младший следователь.
Отделение бюро надзора города Луары состояло из двух человек. Естественно, к такому нашествию они готовы не были, но мгновенно адаптировались к ситуации.
Мэнсон быстро понял расклад и начал говорить. Честно и подробно. Следователям нужно было только записывать и задавать уточняющие вопросы. Подписав чистосердечное признание, Джеймс отправился в камеру. Допрос его слуги подтвердил полученную информацию.
Милано связался с начальством, коротко доложил ситуацию. Естественно, руководство было ошарашено такими новостями и потребовало подробного доклада.
Потом был отчет, проверка документов и прочая бюрократия. Так что вернулся в особняк Милано только вечером. Едва он вышел из экипажа, к нему подбежал испуганный слуга и попросил проследовать за ним.
В библиотеке его уже ждали все действующие лица сегодняшней драмы: Жанна сидела на одном диване с Орианной, в глубоком кресле расположился Жорж, а на отшибе со своим неизменным блокнотом стоял Рауль.
Не хватало только двух матросов, но они оба сейчас были в больнице. Второго туда направили в профилактических целях. И чтобы снова не натворил дел.
Судя по улыбке, которой приветствовала его мадам Кастор, она уже успокоилась и не держала на него зла. Или так положительно на нее повлиял бокал абсента, который она держала в руках?
– Как успехи, месье следователь? Этот негодяй уже во всем сознался? – первым делом спросил журналист.
– Да, он уже подписал чистосердечное признание, – ответил Леонардо. – Также я хочу извинится перед вами за этот…
Но де Рюа лишь махнул рукой.
– Пустое. Я не держу на вас зла. Вы делали то, что должны были, – улыбнулся Жорж.
«Тебе многое могут простить, если ты упек за решетку старого недруга», – философски подумал Милано, садясь в кресло.
– Значит, за всем этим стоит Джеймс? Но зачем он все это сделал? – задала вопрос Орианна и тут же сама ответила на него. – Карты! Джеймс просто обожал в них играть. Естественно, он крупно проигрался и решил покрывать долги за счет моих плантаций.
– Хорошая мысль, – одобрил Леонардо. – Но все оказалось гораздо интереснее. Мистер Мэнсон сам нам все рассказал, когда прибыл в бюро. История оказалась занимательной.
К Лео подошел слуга со стаканом воды, выпив, Милано продолжил.
– Ваш управляющий – уроженец колоний Северного Ньюленда. Он всегда сочувствовал идеям независимости, помогал сепаратистам деньгами. В какой-то момент его собственных средств стало не хватать, и он залез в карман вашего деда. Позже ему в руки попал оскверненный предмет, его козырной туз. Джеймс имел выходы на крупных чиновников не только в колониях, но и в метрополии. И он пользовался открывшимися возможностями сполна.
– И мой отец? – дрогнувшим голосом спросила Кастор.
– К сожалению. Используя «скверну», он влиял на него, убеждал принимать выгодные для заговорщиков решения.
– «Вестник свободы» всегда поддерживал идеи независимости колоний. Естественно, если они были чужими, – заметил Жорж. – В последний год мы выпустили много статей, обличающих островитян.
– Верно. Но в ход шли не только газеты. Выгодные для колоний торговые договоры, льготные кредиты сомнительным организациям, пожертвования. Солидная часть промышленной империи Франциска Кастора стала обслуживать интересные островных революционеров. Естественно, ваш отец это заметил и стал что-то подозревать. Он быстро понял причину своих действий, но не мог найти крысу в своем окружении.
– И тогда он вызвал вас, чтобы вы провели расследование, – покачав головой, произнесла Орианна. – Я думала, вы приехали сюда из-за моего брака, поэтому рассказала все Жанне. Мне и в голову не пришло, что паранойя отца из-за темной магии имеет реальную почву.
«Похоже феноменальное везение моей невесты по добыче информации всего лишь чей-то холодный расчёт», – подумал Леонардо и продолжил рассказ:
– Все не так просто. Изначально, ваш отец хотел использовать меня в качестве гонца, чтобы бюро оказало ему помощь. Естественно, неофициально. Мэнсон приехал в замок десять дней назад. И ему очень не понравилось защита, которую создал ваш отец. Он испугался, но отступать был не намерен. Поэтому управляющий решил задержаться в замке, чтобы, не вызывая подозрений, исподтишка влиять на вашего отца. С преступником сыграла дурную шутку природа его артефакта. С помощью него Джеймс мог влиять на чужие решения и в крайнем случае подавлять чужую волю. Но его «джокер» не мог ничего сделать с памятью жертвы. Мэнсон в любой момент мог приказать вашему отцу раскрыть свои дальнейшие планы о расследовании или приказать убрать защиту от магии. Но это означало бы подписать себе приговор.