У Танюши тоже было не все гладко в личной жизни. Ее муж пропал без вести. Два года назад. Поехал изучать аллигаторов на Амазонку.
Утром в лагере возле самой воды нашли его порванные окровавленные штаны и разбитую фотокамеру. На которой после извлечения флешки смогли увидеть последние снимки. Первый это черная гладь Амазонки на фоне звездного неба.
Кадр очень удачный слов нет, а вот на втором снимке пейзаж резко поменялся. Вместо красот ночной флоры Амазонки фотоаппарат запечатлел большую красную пасть, заполненную острыми, белоснежными зубами. И все. Но власти упорно не хотят констатировать смерть, так как тело не найдено. И приходиться теперь Танюше быть соломенной вдовой ни мужа, ни личной жизни.
Почти не чувствуя вкуса еды Сергей дожевал свой завтрак, залил это дело крепким черным кофе и засобирался на работу. Сборы как всегда не заняли много времени. Еще раз умыть лицо, почистить зубы, причесаться. Все, можно впрыгивать в дежурный черный костюм и ехать на работу. Бриться он перестал после контузии. Борода лучше всяких пластических хирургов маскировала уродливый шрам на месте имплантированной титановой пластины, которая соединяла два куска нижней челюсти.
Заглянув в комнату к мальчишкам, он тихонько, потрепал каждого по голове. Притворил дверь и вышел в коридор. Немного подумал и оставил две пятисот рублевые купюры, положив их на трюмо возле вешалки для одежды. Что делать с деньгами мальчишки сами разберутся. Жорик наверняка опять сныкает, а Артем спустит на всякую ерунду, ну да ладно это их дело и это меньшее, что он может сделать для них в законный выходной.
Вздохнув, он вышел из квартиры и вызвал лифт. Как всегда, тот не торопился откликаться. Прождав его не меньше трех минут, он мысленно плюнул в душу Щербинского лифтостроительного завода и отправился пешком. Все-таки топать в низ с девятого этажа проще, чем пыхтеть, забираясь на верх.
Выйдя во внутренний двор своего дома, он привычно окинул взглядом стройные ряды припаркованных машин. Почти сразу увидел своего верного японца.
Что ж. Хорошо, что район спокойный не нужно гнать машину до платной парковки. Можно оставить буквально под окнами не опасаясь вандалов или грабителей. Хотя на счет грабителей, он конечно погорячился поскольку на его уже не молодой ниссан польстится разве что загнанный в угол человек, потерявший всякое представление о чести вора.
Мотор, без пререканий подчинился воли человека и выдал полтары тысячи оборотов, хотя уже через несколько секунд одумался и сбавил темп до девятисот. Вот и правильно. Хоть и раннее утро, а все-таки лето. Незачем держать высокие обороты на прогреве двигателя.
Вот опять, могут же японцы. Ну почему наши так не могут. Ведь самолеты, вертолеты летают в любых условиях. Те же самые японцы, восхищаются ходовыми характеристиками наших боевых машин. Но вот только стоит взглянуть на отечественные экземпляры, гражданского автопрома. Как слезы сами на глаза наворачиваются. Одна Ока только чего стоит. Не знаешь то ли смеяться, то ли плакать, когда подобное авто чудо, бойко выпрыгивает на автостраду вклиниваясь в поток раздвигая в стороны Audi и BMW.
– Ох уж эта хандра, -в очередной раз за сегодня повторил Сергей.
Вырулил со двора и поехал на уже порядком опостылевшую работу. Не смотря на ранний час и малонагруженную трассу, по пути Сергей насчитал не меньше полутора десятков ДТП. Все они были из разряда мелкие и не опасные. Кто-то тихонько догнал своего соотечественника сзади, кто-то не рассчитал габариты и шаркнул бок соседа. Примечательной деталью, на которую обратил внимание Сергей, было обязательное присутствие во всех ДТП хотя бы одного пенсионера.
Что опять невольно навело на мысли о том, что после шестидесяти ездить нужно на метро. Хотя, следуя своей же логике, быть автолюбителем ему осталось пятнадцать лет. Эта мысль вызвала такое глубинное отрицание, что он решил проявить милость к возрасту и мысленно позволил ездить до семидесяти. Но не годом больше, а там либо метро, либо катафалк кому как повезет.
Предаваясь не самым веселым мыслям, он включил любимую радиостанцию «Русское радио». Что-то больно и неприятно кольнуло в области позвоночника. Словно разряд тока, короткая судорога скрутила все тело, но почти тут же отпустило.
–Вот блин еще не хватало, что бы разбил ревматизм в сорок пять. Сорок пять, сорок пять Серый ягодка опять, пропел он, пытаясь поднять настроение, да куда там.