–Мы их так и оставим?
–А что мы можем? Если позовем кого ни будь, то только привлечем ненужное внимание.
–Хром ты здесь почти свой и наверняка у тебя есть полезные связи. Так что транспорт и оружие на тебе.
–Джо, а ты не перестраховываешься. С кем ты тут воевать собрался? По заверениям того же Прайса через сорок восемь часов здесь не останется ни одного живого русского.
–Ты абсолютно прав Лит. Не останется ни одного Русского полицейского или представителя власти. Зато в обилие останутся незаконные эмигранты, этнические преступные группировки и прочий сброд у которых будут полностью развязаны руки. Плюс неограниченный доступ к арсеналам в полицейских участках и военкоматах. И я лично предпочту, что бы у меня в кармане был хороший пистолет, а не початая пачка жвачки.
–Довод железобетонный. Ты бос тебе и решать, а я человек маленький, исполняю приказы без лишних возражений.
–Вот это правильный подход. Так что скажешь Хром? Сможешь нам организовать транспорт и стволы?
–Уже почти все. Через час за нами заедет мой знакомый. Он все сделает.
Джо невольно присвистнул.
–Вот тебе и тихоня. Хром ты, когда успел?
–Интернет страшная штука, -он показал свой смартфон.
–Но за срочность придется доплатить.
–И насколько же ты нас хочешь опрокинуть? Вместе со своими русскими дружками? -влез в разговор Буба.
–Сто тысяч за срочность.
–Сколько? Ты вызвал директора ФСБ?
–Хром, твоя оперативность конечно впечатляет, но все же сто тысяч евро – это многовато. Даже при наших нынешних условиях.
Хром непонимающе посмотрел по очереди на всех членов группы, затем его лицо расслабилось, он позволил себе легкую улыбку.
–Сто тысяч рублей, а не евро.
–Рублей? Так это у нас выходит, а сколько это выходит? Какой сейчас курс?
Хром опять опустил глаза в смартфон.
–Один евро, семьдесят три рубля.
–Тьфу на тебя Хром. Мог бы вообще не говорить про срочность и сколько это стоит. Заплатил бы из своей доли, да и все. Только зря нервы всем потрепал.
–Вычтем из общей доли. Или из твоей Буба, как у самого говорливого.
–Да пошел ты. Скряга.
…
За всю свою бурную жизнь Джо не раз приходилось ждать, но сегодняшнее ожидание, было, пожалуй, самым томительным и угнетающим. К зданию аэропорта вначале бесконечной чередой ехали кареты скорой помощи. В них грузили черные мешки и отправляли обратно. Затем по селектору объявили, что в связи с чрезвычайной ситуацией аэропорт закрывают на неопределенный срок. И вежливо попросили покинуть воздушную гавань.
–Все-таки ты Джо счастливчик. -задумчиво проговорил Лит, растирая обратный белеет между пальцев.
–Ты что головой ударился. Зачем билет испортил. -возмутился хозяйственный Буба.
–Ты на самом деле веришь, что обратно нас повезут тем же самолетом, что и привезли. Очнитесь. Мы с вами свидетели грандиозной катастрофы. И самое поганое лично для меня, что я знаю кто все это устроил. И не могу ничего сделать. Поскольку связан присягай, мать ее и здравым смыслом.
–Успокойся мы на задание. У меня вообще могут здесь жить родственники. Так я не раскисаю.
–Да потому что у тебя сердце из холодного хрома. Вот тебе и насрать на все, что происходит вокруг.
Неожиданно вспылил Лит. Он с силой швырнул скомканный билет в урну. Промахнулся, разозлился еще сильней. Отошел в сторону и присел на лавочку, демонстративно отвернувшись от товарищей. Словно во всем происходящем была их вина.
Буба никогда еще не видел здоровяка таким подавленным. Решив немного сгладить углы и по возможности его успокоить. Он осторожно присел рядом. Помолчал несколько секунд, глядя на широкую спину.
–Эй, громила. Ты что на нас-то взъелся? Во всем этом. -он указал на черные пакеты, лежащие недалеко от входа. -нашей вины ровно столько, сколько и твоей, а именно ноль. Не мы это устроили, но мы в силах спасти двух девчонок из надвигающегося ада. И если мы будем винить друг друга и срывать зло на друзьях, то лучше сразу разбегаться и валить из этой страны кто куда.
Он положил руку на плечо и немного сжал. Лит развернулся и к своему огромному удивлению Буба увидел, что его глаза наполнены слезами.
–Эй? Здоровяк да ты чего, совсем расклеился?
–Когда я увидел эти серые обезображенные лица, то я на секунду подумал, а что если бы какая-то мразь так поступила с нами. Наши родители бы сейчас сидели неподвижно, источая смрад смерти. Буба, мать твою, а наши дети? Черт с нами. К дьяволу весь мир. Что бы было с нашими детьми?
Его плечи безвольно повисли. Вместо грозного бойца, сейчас перед опешившими товарищами сидел не молодой, уставший человек. Дико тоскующий по своей семье.